Грозовой фронт

Алекс сделал глубокий вдох. Символы даори сами, без его желания, вспыхнули перед глазами, будто древний язык имел собственную волю, и только где-то вдали за ними Алекс пытался удержать образ Джейны, её прощальный взгляд цвета морской глубины. Но образ рушился, разметался под гнётом моря и ветра, и Алекс больше ничего не мог сделать.

13 Всё сначала

Море облизывало руку и левую щёку.

Беспокойная вода подходила ближе, шипела, а потом уползала. И снова подходила, пробиралась меж пальцев, холодила кожу, цеплялась обрывками водорослей и отступала, чтобы набраться сил, зарычать и окатить сильнее, щедро плеснув пеной в лицо.

Море.

Почему он здесь? И где это – «здесь»?..

Но в мокрый песок вдавила такая тяжесть, словно сверху навалился весь балласт «Ясного». Алекс не мог даже повернуть шею. Почему он не мёртв?

У них не было шансов. У «Ясного» не было шансов.

Что-то твёрдое ткнулось в пальцы, и Алекс наконец открыл глаза. Обломок доски лениво возило по грязному песку, а за ним качался на слабых волнах ствол мачты с обрывком снастей. Вцепившись пальцами в песок, Алекс напрягся изо всех сил и приподнялся на стёртых в кровь ладонях. И встал, оглядываясь. Весь берег и прибрежные воды усеивали останки корабля… или кораблей?

Мейк. Дени. Марис…

Алекс зачем-то схватил обломок, а потом отбросил его прочь.

– Ме-е-ейк! – заорал так же бестолково.

Зашагал по берегу дальше, за ближайшие скалы, – но там ничего. Только обломки и пустота неприветливой каменистой земли. И снова океан.

Алекса выкинуло даже не на остров – на жалкий обломок суши площадью шагов пять на шесть. Из воды торчали валуны, заросшие водорослями, а дальше от берега – громады камней, которые поднимались на высоту средней мачты и заканчивались, дальше снова сушу пожирало море.

Тишина. Монотонный шум воды, ни птиц, ни ветра. Ровный горизонт преломлялся, превращаясь в стену неба, такую же ровную и серую.

Алекс, медленно ступая, прошёл вперёд и только на самом севере увидел далёкую сушу – уже настоящую землю…

– Мейк, – с горечью бессмысленно повторил Алекс, рухнув обратно на песок. От боли скривились губы и захотелось выть.

Он отчётливо вспомнил кровь, кровь повсюду… Взглянул на свои сапоги, но море давно смыло все следы. Алекс обхватил ладонями лицо. Провёл с нажимом, будто пытаясь стереть этот кошмар, но это… это было выше его сил. Боль зверем грызла душу, въедалась в самое сердце.

Он помнил лицо каждого, кого утащил с собой в эту бездну. Они мертвы. Жив только он, проклятый колдун, будто в насмешку!

Алекс оторвал ладони от лица, повернул тыльными сторонами к себе и уставился на дрожащие пальцы, на запястья. Не осталось ничего. Ни хитрой цепи, ни щита Покровителя. И боль не раздирала плечо с татуировкой, которую сделал старина Варий. Ничего от прежних чувств, только звенящая пустота, как внутри корабельного колокола.

Алекс даже ощупал своё лицо – он ли это? Но что за бред! Пальцы наткнулись на длинную цепь на шее, и он сжал её в кулак, наматывая вокруг запястья. Джейна. Жена его, право на жизнь, милая, родная.

Знала бы, какую цену он заплатил за эту свою жизнь – прокляла бы? Да он бы сам…

Алекс снова встал. Пошатнулся, сдёрнул по очереди тяжёлые мокрые сапоги. Оглянулся ещё раз. Отсюда только один путь…

Демонов Итен. Казалось, судьба не просто так раз за разом вышвыривает его сюда, но теперь он пройдёт до конца. Отыщет Вария, и, быть может, этот замкнутый круг наконец разобьётся и отпустит его, протащив через смерть в очередной раз.

Алекс сглотнул ком в горле. От морской воды саднило губы, от соли першило в горле и жгло ободранные на корабле щёки и ладони, сушило нёбо. Он стащил рубаху, остался только в коротких штанах. Подошёл к ворчащему на берегу морю и шагнул в воду.

В стопы впились острые камни, но Алекс не стал долго думать, вдохнул и нырнул в набегающую волну.

Море успокаивало, забирало боль, забирало мысли. Оно было живое, в отличие от замершего и мёртвого, как пустыня, пейзажа. Алекс неловкими гребками ушёл вниз, на глубину, выдохнул воздух и поплыл, чувствуя мягкое давление воды. Она обнимала и оглушала. Темнели на дне камни и расщелины скал, но не видно ни рыб, ни водорослей, ни иной жизни. Только пустое море и камни, рокот и дыхание воды. И даже когда лёгкие начало жечь от нехватки кислорода, Алекс ещё держался на глубине, упрямо пытаясь проплыть ещё немного. В глазах потемнело, и он наконец вынырнул, шумно вдохнув.

Ему не доплыть до той земли – слишком далеко. Расстояние на воде обманчиво, и даже если кажется, что рядом, это совсем не так. Тут не один десяток миль… Алекс опустил лицо в воду и снова встряхнулся. Оглянулся на берег – но какой смысл возвращаться? Кого ждать? Ивварцев? Он сдохнет на этих скалах через пару дней без пресной воды.

На поверхности в десятке шагов что-то темнело. Доплыв до того места, Алекс сцепил зубы. Обломанные будто страшной бурей доски он узнал и в таком виде. И теперь надеяться на то, что «Ясный» ещё мог уцелеть, нет смысла.

И он поплыл вперёд, ухватившись за эту доску.