ГРУ на острие Победы. Военная разведка СССР 1938-1945

В начале октября 1943 года генерал Ильичев получил от начальника Генерального штаба Василевского еще одну важную задачу: военная разведка должна была обеспечить скрытный вывод из Тегерана 182-го горнострелкового полка. Вместо этого полка в иранскую столицу планировалось, видимо, в порядке подготовки к встрече руководителей СССР, США и Великобритании, ввести более подготовленную для охраны объектов воинскую часть из состава Закавказского фронта.

14 октября 1943 года генерал Ильичев направил в Тегеран резиденту военной разведки следующее указание: «Разину. Дислоцированный в Тегеране 182-й горнострелковый полк, находясь в отрыве от остальных частей своей дивизии и неся службу разбросанными гарнизонами, не имеет возможности вести планомерную боевую учебу. В связи с этим Генштабом Красной армии принято решение вывести указанный полк из Тегерана в район расквартирования его 68-й горнострелковой дивизии.

В Тегеран на смену 182-го горнострелкового полка будет передислоцирован другой стрелковый полк Закавказского фронта. Срочно выяснить отношение иранцев к намеченному мероприятию и немедленно доложить».

Ильичев знал, что передислокация 182-го горно-стрелкового полка была одной из мер, которые проводились по плану подготовки визита в Тегеран советской правительственной делегации. Уровень этой делегации был достаточно высоким. В состав делегации был включен генерал Штеменко, являвшийся начальником Оперативного управления Генерального штаба. Кто возглавит советскую делегацию 14 октября, генерал Ильичев пока не имел представления.

Через день начальник ГРУ получил ответ от своего резидента из Тегерана. Полковник Борис Разин (псевдоним Жорес) докладывал: «В настоящее время представителями Москвы и Ташкента отработан план передислокации 182-го горно-стрелкового полка и прибытие на его смену полка из Союза.

Основная часть полка расположена в Тегеране на центральном аэродроме Кале Морге, куда доступ иностранцам запрещен. Официально иранцам известно, что у нас в Тегеране существует специальная команда для перегонки автомашин и обслуживания аэродрома. Нами приняты все меры, чтобы передислокация прошла незаметно. Перед иранцами этот вопрос не ставили, они никакого интереса не проявляют. Буду следить за этой ситуацией и при наличии новых данных немедленно сообщу. Жорес».

Ильичев внимательно изучил донесение, затем взял красный карандаш, который использовал для резолюций в исключительных случаях, и распорядился направить сообщение из Ирана «т. Молотову, т. Берии и т. Штеменко».

В этот же день Ильичев получил еще одно донесение из Тегерана. Жорес сообщал, что руководитель Ирана Реза-шах выехал 13 октября из Мешхеда в Тегеран. Находясь в Мешхеде, шах посетил советский гарнизон и остался доволен встречей с советскими офицерами. На приеме, устроенном в его честь, шах заявил «о своей симпатии к Советскому Союзу и Красной армии».

Реза-шах действительно с уважением относился к Советскому Союзу, но находился под полным влиянием англичан. Жорес сообщал о том, что англичане проявляют в Иране исключительную активность. Они всячески стремятся подобрать и назначить на ответственные правительственные и военные посты верных им людей. Такие «кадровые операции» они пытаются проводить даже в населенных пунктах и иранских воинских частях, которые находятся в зоне советского контроля. С помощью англичан близкий им по политическим взглядам полковник Джавади был назначен командиром дивизии в Тавризе, командиром 2-й гвардейской дивизии стал опять же сторонник англичан полковник Мозаени. Начальник Генерального штаба генерал Рияди также сотрудничал с англичанами и часто посещал посольство Великобритании.

Сообщения Жореса свидетельствовали о том, что кроме борьбы против германской агентуры в Иране англичане, пользуясь возможностью присутствия своих войск, стремятся укрепить свои политические позиции в этой стране, богатой нефтью, газом и другими полезными ископаемыми. Жорес докладывал в Центр: «… проводя свою политику, англичане стремятся всячески ослабить наше влияние в Иране путем насаждения своих сторонников в правительстве и в местных органах власти на всей занимаемой ими территории».

Будущее Ирана также должно было стать одним из вопросов повестки дня переговоров руководителей СССР, США и Великобритании. Поэтому некоторые наиболее важные донесения Мориса и Жореса начальник военной разведки приказывал направлять в качестве специальных сообщений наркому иностранных дел СССР В. Молотову.

Начальник ГРУ хорошо знал полковника Разина. Этот резидент был одним из наиболее опытных сотрудников советской военной разведки, в которой работал с 1931 года.