ГРУ в Германии. Деятельность советской военной разведки до и во время объединения Германии

Теоретически ни заместитель командира по оперативным вопросам, ни сам командир разведпункта не могли приказывать моему коллеге или мне составлять информационный документ для третьего лица. Однако, в действительности в «просьбе» помочь офицеру оперативного состава отказать не могли. При этом нужно было исходить из того, что моя должность аналитика стояла на самой низкой ступени среди других сотрудников разведпункта — за исключением должности переводчика — внутри оперативной формации, что уже само по себе заранее исключало отказ от выполнения просьбы. В одном случае это вело к тому, что я должен был, независимо от того, справлялся ли я сам с выполнением моего ежемесячного информационного плана или нет, просто передать часть добытых мною сведений одному из оперативных офицеров. Иногда я отдавал не только не проанализированные сведения, которых было, однако, достаточно для составления информационных документов, но и полные проекты готовых информационных документов, чтобы данный оперативный офицер только размножил их и передал дальше уже под моим именем в Москву. Можно представить, что сотрудники аналитического отдела пытались защититься от этого всяким возможным образом, когда они утаивали лучшую информацию и иногда передавали оперативным офицерам очевидно уже заведомо непригодную информацию, которая из-за своей негодности могла добраться лишь до разведуправления Вюнсдорфа. Исходящие из каждого разведпункта документы, прежде чем они передавались дальше в Москву, предварительно проверялись также в разведуправлении в Вюнсдорфе. Эта проверка теоретически должна была выполняться так называемым уполномоченным, отвечающим в разведуправлении за конкретный разведпункт. Таким образом, каждый разведпункт ГРУ располагал собственным уполномоченным в разведуправлении в Вюнсдорфе, должность которого соответствовала званию полковника. Прежде всего, к компетенции уполномоченного по разведпункту относилась обработка или предварительная проверка всех документов, которые передавались дальше из «его» разведпункта. К ним относились как информационные документы аналитического отдела разведпункта, так и все остальные, включая документы об агентурной деятельности, личных планах работы оперативных сотрудников и т. д. В круг задач каждого уполномоченного по разведпункту в рамках предварительной проверки входила проверка не только актуальности и содержания, но и исправление грамматических и орфографических ошибок, т. е. он практически выполнял работу, сравнимую с работой аналитика разведпункта ГРУ. После предварительной проверки уполномоченный по разведпункту (начиная с конца 1989 года в разведуправлении в Вюнсдорфе за магдебургский разведпункт отвечал некий полковник Лучкин) передавал документы на подпись начальнику 2–го отдела или его заместителю (эти должности в разведуправлении в Вюнсдорфе в 1990 году занимали соответственно полковники Толмачев и Дубко). Только после подписания документы отправлялись дальше в Москву. Время от времени уполномоченный отсылал документы назад в разведпункт, причем они снабжались еще едкими замечаниями уполномоченного.

Особое место при анализе открытых источников занимала работа со специализированными военными журналами, такими, например, как «Вертехник» («Военная техника»), «Зольдат унд Техник» («Солдат и техника»), «Веркунде» («Военное дело»), которые поступали в разведпункты ГРУ на территории ГДР. Как именно проводился такой анализ в аналитическом отделе можно продемонстрировать на конкретном примере номера журнала «Вертехник» за март 1992 года. Что же могло предложить офицеру — аналитику содержание этого номера журнала?

Итак, начнем с начала. Рубрика «Люди». Теоретически информационный материал этой рубрики мог бы дать повод для составления самостоятельных информационных документов, соответствовавших информационной задаче из основного списка информационных задач ГРУ, в том числе задачи E2102 «Сведения об изменении в руководстве вооруженных сил, а также в командном составе частей и соединений ФРГ и союзников по НАТО в Германии». Также теоретически аналитик включил бы такой информационный документ в информационный план на следующий месяц. Но в действительности в данном случае эта рубрика из мартовского номера не может использоваться для самостоятельного информационного документа по следующим причинам, что только сообщение 13 в этой рубрике, а именно, о назначении 18 февраля генерал — лейтенанта Хельге Ханзена в управление инспектора сухопутных войск, соответствовало вышеназванной информационной задаче. В такой ситуации аналитик поднял бы всю информацию об этом лице и ждал бы следующего номера «Вертехник», чтобы позднее все же составить самостоятельное сообщение на эту тему.