ГРУ в Германии. Деятельность советской военной разведки до и во время объединения Германии

Когда я впоследствии анализировал дружбу с Мотиновым, мне показалось, что истинным мотивом его дружбы была тяга к признанию и к достижению лидерства. Это значило, что он каждому хотел продемонстрировать свою компетентность, свою ловкость, мастерство и все такое. Кроме того, ему нужна была благодарная публика, которую я успешно и олицетворял. У него, как и у меня, были довольно напряженные отношения с замполитом, что угрожало его положению в части и вело к тому, что отношения между ним и всем руководством разведпункта непроизвольно постоянно ухудшались. Вся ситуация обострялась еще и тем, что полковник Жердев никак не сопротивлялся действиям своего заместителя по политической части и все больше и больше отдалялся от своих сотрудников, теряя при этом представление о реальной ситуации в части. Соответственно с этим падал и его авторитет. Но он не обращал на это никакого внимания и продолжал разыгрывать из себя опытного разведчика, для которого не существовало неразрешимых проблем.

Я твердо убежден, что именно позиция Жердева к происходящим процессам внутри и вне разведпункта поспособствовала тому, что он, в конце концов, был арестован сотрудниками Федерального ведомства уголовной полиции.

Я хочу немного подробнее описать этот случай. 18 ноября 1991 года полковник Жердев и подполковник Кондратюк прибыли в Вернигероде на агентурную встречу на автомобиле с восточноберлинскими номерами. Как выяснилось позднее, автомобиль был зарегистрирован в августе 1991 года на имя одного русского в Берлине по фамилии Николаев. Похоже, что оба разведчика использовали машину берлинского разведцентра, потому что в структуре ГРУ в Германии только у машин берлинской части были такие номера. В принципе, сегодня можно только догадываться, что именно заставило Жердева самому отправиться на эту встречу, если агента вел подполковник Кондратюк. Я сейчас объясню, как вообще дошло до их ареста.

Агент Б. был завербован разведпунктом в Магдебурге еще во второй половине 80–х годов. С 1989 года руководство им принял на себя подполковник Кондратюк, который тогда еще был майором. Так как завербованный понимал бесцельность своего сотрудничества с советской разведкой в новых условиях и хотел продолжить свою службу в полиции, он в 1990 году обратился к соответствующим федеральным органам. Практически с этой даты началось наблюдение за этой шпионской связью сотрудниками Федерального ведомства по охране конституции (БФФ). Кто знает, как долго еще продолжалось бы наблюдение за контактом, если бы подполковник Кондратюк не объявил, что ноябрьская встреча будет их последней. С этого дня контакт должен был быть приостановлен и снова восстановлен когда-нибудь позже. Это решение подстегнуло сотрудников БФФ, чтобы предпринять шаги, которые привели к аресту сотрудниками Федерального ведомства уголовной полиции (БКА).

Как правило, Кондратюк приезжал на агентурную встречу с водителем, который во время встречи ждал его в машине. 18 ноября, т. е. в день предполагаемой последней встречи, Кондратюк прибыл в Вернигероде не один, как обычно. Но сотрудники БКА и представить себе не могли, что на этот раз он приехал с самим полковником Жердевым, начальником разведпункта ГРУ. Если у Кондратюка был при себе только поддельный документ гражданского служащего, то у Жердева обнаружили офицерское удостоверение, в котором были указаны его имя, звание и должность. Когда оба заметили, что их арестовали, Кондратюк так ругал Жердева, что служащим БКА пришлось вмешаться, чтобы предотвратить драку. Исходя из черт характера Жердева, можно предположить, что он при агентурной встрече в Вернигероде хотел действовать, вероятно, на свой страх и риск, очевидно, чтобы подтвердить свои личные амбиции еще раз.

Естественно, были правила, когда требовалось присутствие представителя руководства разведпункта при встрече с агентом, но ни в коем случае при этом не было необходимым присутствие самого начальника разведпункта. К таким случаям относились следующие ситуации при проведении разведывательной деятельности:

— Включение агента в агентурную сеть. При этом речь идет о присутствии представителя руководства при подписании завербованным агентом нескольких документов, которые делают его официально членом агентурной сети, впрочем, причем присутствие представителя руководства при этом, как правило, было излишним;

— Консервация или переведение агента в резерв, если по различным причинам требовалось временно отстранить агента подальше от разведывательной деятельности;

— Передача агента. В этом случае присутствие представителя руководства требовалось реже всего. Смысл этой процедуры состоял в том, что агенту лично представлялся новый офицер руководства, с которым тот должен был позже сотрудничать. Однако нужно сказать, что передача при личном представлении проводилась только в исключительных случаях.