Грубиян

Что именно в его глазах увидела, я так и не поняла, но рука сама потянулась к нему. Мои пальцы скользнули в ворох волос на голове Макса, и я неуверенно погладила парня, как кота. Гигантского, наглого, самоуверенного, сексуального кота. Максим удивлённо замер, словно не веря, что всё происходит взаправду; его зрачки моментально расширились, полностью закрывая радужку, и я поймала себя на мысли, что мне начинает нравиться эта его реакция.

Недовольный котёнок сильнее впивается в меня когтями.

— Ой! — вырывается из меня возглас, и я устремляю взгляд на виновника, который от моего вопля испуганно ретируется под диван.

А вот Макс совершенно не теряется; я не успеваю сообразить, как он устраивает свою голову на моих коленях, где ещё совсем недавно сидел его питомец, и обхватывает меня руками. Его ладони оказываются в аккурат на моей пятой точке, и меня снова бросает в жар.

— Сделай так ещё раз, — глухо бормочет Макс в мои ноги, и я чувствую вибрацию его голоса на своей коже даже сквозь джинсы.

Вновь запускаю пальцы в его шевелюру, и парень начинает довольно мурчать. Самый настоящий кот.

Мы сидим в таком положении до тех пор, пока я не замечаю, что начинаю откровенно засыпать; Макс так и вовсе, кажется, давно заснул, а мне очень не хочется его будить, поэтому я просто откидываюсь на спинку дивана и блаженно закрываю глаза, проваливаясь в забытье.

Ощущение парения в воздухе было настолько реальным, что я даже испугалась, пытаясь вспомнить, что случилось, и где я нахожусь. Пытаюсь распахнуть глаза, но веки словно прилипли друг к другу и никак не хотели разлепляться. Я завозилась, пытаясь за что-нибудь ухватиться.

— Тише, — прошептал знакомый голос прямо мне в ухо. Это было настолько жарко, что захотелось окунуться в ледяную воду. — Спи, детка, всё хорошо.

Под моей спиной появляется мягкая и прохладная опора, и я чувствую, как руки Макса оставляют меня. Лениво переворачиваюсь на левый бок и подтягиваю колени к груди — любимая поза для сна, в которой я ощущала себя в безопасности. Некоторое время наслаждаюсь тишиной, а потом слышу чей-то тяжёлый вздох, и за моей спиной кровать прогибается под весом хозяина дома.

— Ты провокатор, детка, ты знаешь об этом? — ворчит он и притягивает меня к своей груди, обнимая двумя руками. — Нельзя быть такой сексуальной и беззащитной одновременно, у меня крышу срывает.

Его болтовню едва осознаю, потому что все чувства сосредоточились на точках соприкосновения наших тел. Сколько раз за свою жизнь мне хотелось заснуть, не боясь, что спящий за стеной пьяный отец ворвётся в мою комнату? Несчётное количество раз. Сколько раз я мечтала проснуться и осознать, что я в безопасности, и мне ничто не угрожает? Несчётное количество раз. Сколько раз по итогу я чувствовала себя хотя бы относительно спокойно и безопасно? Ни разу.

И только сейчас, в объятиях парня, о котором я толком ничего не знаю, но который уже сделал для меня больше, чем все остальные вместе взятые, мне впервые было спокойно и тихо.

— Макс? — вопросительно шепчу в темноту, хотя почти уверена, что парень уже спит.

Он немного возится позади меня, но я слишком устала, чтобы реагировать на его близость в этом самом смысле.

— Что? — сонно бубнит парень в мою шею, которую обжигает его дыханием.

Осторожно накрываю его тёплые руки своими ладонями: о совместной ночи я, как и в прошлый раз, подумаю завтра.

— Спасибо.

Максим целует меня в затылок, который тут же начинает покалывать.

— Не за что, детка, — шепчет он. — Спи.

И я послушно проваливаюсь в сон.

Утром я по привычке просыпаюсь в несусветную рань: за время жизни с родителями выработался какой-то внутренний будильник, поднимающий меня на ноги в половину шестого независимо от дня недели. Максим сопит на второй половине кровати, по-детски обнимая подушку. Из-за полутьмы разглядеть его лица не могу, хотя очень хочется, но свет включать не решаюсь. Тихо выскальзываю из-под одеяла, даже не сомневаясь, кто именно меня им укрыл, и направляюсь в сторону кухни: я серьёзно собираюсь отнестись к шутливому предложению Макса.

Включаю свет и несколько минут просто стою в тишине, любуясь блестящими шкафчиками, красивой посудой и чистотой помещения. Это прозвучит смешно, но, ещё никогда я не видела НАСТОЛЬКО чистой кухни, что хотелось просто визжать от восторга. Даже у Алисы, живущей с родителями, всё было не так. Сколько себя помню, у себя дома я постоянно пыталась отскоблить грязь отовсюду, куда дотягивались руки, и каждый раз надежда на то, что однажды я увижу дом чистым, таяла, словно дым.

Пытаясь выбросить из головы печальные воспоминания, я открываю холодильник и обалдело застываю на месте: он оказывается забит продуктами под самую верхушку, причём всё было в упаковках, которые даже не открывали — просто купили и распихали в соответствующие ячейки. Я некоторое время собираюсь с мыслями, потому что понятия не имею, для чего нужна добрая половина продуктов, и что любит на завтрак Максим: не хотелось бы получить своё блюдо обратно себе в лицо.