Грудь в крестах

Кроме основной задачи — обустройства нашего блиндажа, саперы справились и с побочной, то есть прокопали-таки ходы до валашских позиций, в основном рыли в сторону от нас, к стоящему чуть на пригорочке форту — он, выдаваясь эдаким мысом в нашу оборону, сильно досаждал, и артиллерией его было никак не взять. Мои солдатики уже устали ненавидеть земляные работы, ибо им, с мешками и тачками приходилось бегать далеко, засыпая воронки и ненужные рвы, чтобы не демаскировать саперные работы наличием множества свежей земли на передовой. И теперь они рвались в атаку, хоть и под пули да шрапнель — лишь бы не землю таскать. Потому приказ готовиться приняли с воодушевлением. Я на такое дело велел и мяса пожарить, отправив Колю с притащенными им с нейтралки сувенирами в тыл — наменять мяса с убитых лошадей. С питанием стало не очень — дороги раскисли, доставлять тяжело. Не голодаем, конечно, просто однообразно все, мяса почти нет, все что могли из консервов откопать на взорванном форту — уже давно сожрали. А у меня еще чадо малолетнее с весьма растущим организмом, питание ему надобно хорошее. Организм у чада растет там, где и положено, и надо что-то решать, ибо скоро начнутся проблемы и с личным составом, и у нас во взаимоотношениях. Ей уже, таких как есть отношений недостаточно похоже, что поделать — возраст. Петруха, тот тоже, несмотря что постоянно над ним подшучивают все, а Мари раз за разом отшивает — не унимается, упрямый, и запал на девчонку всерьез. Правда, походу, он всерьез воспринял и мои слова, что, мол, только после свадьбы. Они меня все тут отчего-то считают эдаким извергом, злым и безжалостным. Козлы, бля. Не я злой — должность такая.

* * *

В четыре утра саперы взорвали вражеские форты. Как потом оказалось, не только тот, что рядом с нами, но и по всей линии передовые укрепления, а местами, где валашцы на горке были — и траншеи им обвалили. Я думал, будет эффектнее — однако в темноте ничего толком не было видно, да и звук был приглушенный. Ни вспышек, ни облаков дыма. Я уж подумал, что что-то не срослось, хотя тряхнуло землю знатно. Но спустя минуту, если не больше, на нас, сидящих в траншеях в ожидании ракеты на атаку, посыпалось сверху всякое дерьмо. В основном, наверное, земля. Из чего я заключил, что рвануло добро. Неясно только, чего нет сигнала, валашцы ж проснутся, полезут в оборону.

Похоже, того наши и ждали. Спустя десять минут разом разорались все наши огневые средства: и пушки, и минометы, и ракетницы. Казалось, по всей глубине вражеской обороны прошлось. Быстро, минут пять. Поди, и не так-то много и выстрелили, но разом. Страшно подумать, что там творится на валашских позициях. Ну, а после того, и нам ракета пошла — по всему фронту зашевелилось, полезла по лесенкам из траншей солдатская многоножка, поползла к проволоке. В ответ, несмотря на налет, тут же открыли огонь — и с ружей с передовой, и пушки — где в упор картечью, где из тылов гранатами и шрапнелью. Но мало, слишком мало. Да и наши в ответ как могли, старались подавить.