Группа «Янки»

— Это «25-й». Когда окажемся в деревне, свернем направо с главной дороги и двинемся на север. Следуй за мной, я не уверен, куда мы направимся дальше, прием.

— Это «77-й», вас понял.

— Это «25-й». Выдвигаемся.

— Это «77-й», вас понял.

Гаргеру не понадобилось приказывать механику-водителю дважды. Он так же хотел уйти из-под артиллерийского огня, как и его командир. Когда «31-й» проломил линию деревьев, Гаргер увидел «55-й», подсвеченный огнями от горящей русской техники. Он и его заряжающий усилили огонь и начали без разбора поливать пулеметным огнем все перед собой по мере того, как танк двигался вперед.

Этого оказалось слишком много для выживших, которые все еще лежали на земле между деревней и лесом. Сначала был бой танков, который их танки проиграли.

Затем точный и смертоносный пулеметный огонь срубил их товарищей, офицеров и всех, кто мог бы остановить их. БТР-ы были методично уничтожены и теперь горели вместе с экипажами. Вокруг творился полный кошмар: горящая техника, бешеный огонь невидимого врага, явная неудача танков и артиллерии, смерть товарищей, стоны раненых, крики сгорающих заживо и запах горящей плоти. А хуже всего было ощущение каждого, что он был единственным выжившим, что все люди вокруг погибли или умирали. Все это поставило зеленых русских солдат на предел их стойкости. Появление американских танков, которые приближались, заливая все перед собой смертью, подтолкнуло их за этот предел.

«55-й» и «31-й» не успели выйти из-под деревьев и огня артиллерии, когда отдельные русские солдаты начали подскакивать и бежать. Механик вел «55-й» вперед на устойчивых десяти милях в час. Бэннон, заряжающий и наводчик следили за своими секторами, обстреливая русских, как только замечали. Заряжающий прикрывал левый фланг, Бэннон — правый, а наводчик — центр. Те вражеские солдаты, кто был достаточно умен, и кому повезло не оказаться прямо на пути танков, оставались на месте и притворялись мертвыми. В эту ночь было немного умных русских.

Танки сошлись у деревни. На ее краю «31-й», замедлившись, пропустил вперед «55-й» и, развернув башню в тыл, открыл огонь по солдатам, который пытались сбежать от этой бойни. Свернув в первый же в деревне переулок, «55-й» столкнулся с советским БТР на расстоянии в двадцать метров.

БТР отчаянно попытался сдать назад и убраться. Оба, и командир БТР и Бэннон, мгновение смотрели друг на друга, прежде чем принялись отдавать беспорядочные приказы:

— Наводчик, БТР!

От шока, вызванного появлением цели так близко, ответ наводчика прозвучал на несколько децибел громче:

— Вижу его!

— Подкалиберный!

— Готов!

— Огонь!

На таком расстоянии и при скорости полета ОБПС, выстрел и попадание произошли практически одновременно. Бэннон ощутил на лице жар. Яркая вспышка и сноп высеченных попадание искр на мгновение ослепили его. Подкалиберный снаряд прошел через центральную часть БТР насквозь и полетел дальше по улице, ударив в здание за БТР.

БТР загорелся и, шатаясь, остановился.

Мгновение «55-й» стоял, почти касаясь БТР стволом орудия. Все вокруг словно замерло, чтобы перевести дыхание. Затем Бэннон осторожно направил «55-й» в обход горящего БТР дальше по улице. «31-й» последовал за ним. Гаргеру и его заряжающему пришлось прикрыться от жара пламени. Танки двинулись дальше в деревню, ища новые цели.

* * *

Келпу и МакКолли удалось, наконец, занять хорошую позицию. Корма подбитого Т-72 оказалась менее чем в ста метрах перед ними. Это был точный выстрел. Горящий остов Т-72 отбрасывал достаточно света, для МакКолли, который принялся прилаживать тепловизионный прицел к новому выстрел «Дракона».

Келп обеспокоился:

— Ты же говорил, что знаешь, как использовать эту штуку.

— Я сказал, что у нас был один курс по ним, и это было черт знает когда. Отцепись, ладно? Я делаю все, что могу.

— Ну, так делай все, что можешь побыстрее. — На мгновение, ситуация напомнила Келпу один из бесчисленных подобных разговоров между ним и Фолком. Фолк всегда стоял у него над душой и требовал делать все быстрее и лучше. Глядя, как МакКолли возится с прицелом и тубусом, Келп осознал, почему Фолк всегда был к нему столь строг. Он был обязан сказать ему спасибо.

— Есть! Я думаю…

— О времени. Давай сделаем это.

МакКолли поднял «Дракон» и взял его так, как его держали операторы, которых он видел. Келп расположился сбоку от него, следя за возможным появлением русских.

— Они идут!

Шок от стрельбы в первый раз заставил МакКолли подскочить, когда ракета вылетела из пусковой. Она пролетела несколько метров и ударила в дерево, повалив его на землю и закрутившись вокруг, пока ее двигатель не прогорел и отключился.

— Твою мать! Давай другой выстрел!

МакКолли нагнулся, чтобы отсоединить прицел от пустого тубуса. Келп последовал за ним. Он заметил, как из командирского люка Т-72 высунулась фигура и посмотрела назад, где все еще горела первая ракета. Башня танка начала разворачиваться.

— Твою мать! Быстрее или сдохнем прямо здесь! — Закричал Келп.