Группа Тревиля

Но по крайне мере на этой стадии от наркомана в этом состоянии было мало — я чувствовал, что это тяжёлый труд, такая мучительная работа. Конечно, библиофилы, занятые перелистываем пыльных страниц в поисках нужной миниатюры, тоже своего рода наркоманы, но не так уж чтобы очень распространённый тип.

Да, управляться с этим новым умением мне предстояло ещё долго.

Но я решил снова нырнуть и опять погрузился в это странное состояние.

Теперь я как бы видел всю Зону, она была странно изогнута, словно я наблюдал её в объектив «рыбий глаз», края местности были искажены, но я видел все детали. Так показывали Зону беспилотные самолёты, пока все не попадали в аномалии и не были сбиты праздношатающимися по Зоне сталкерами.

Я понимал, что на самом деле не лечу над пространством удивления и неожиданностей, а это моё сознание, собрав по крохам информацию в памяти, выстраивает эту картину.

И вот теперь я видел, как через Тёмную Долину проходит отряд наёмников, который готовит новую засаду. Они совершают странные эволюции внутри Зоны, и если постараться, то можно понять, что им нужно.

Им нужен я… Нет, не только я — и с удивлением я понимал, что им нужен Атос. Причём эти четверо, что шли сейчас устраивать засаду, были частью какой-то большой, сторонней силы, что вела с моим другом игру, как кошка с мышью.

Его, видимо, пытались купить, а теперь просто хотели убрать с шахматной доски, как ненужную фигуру. Иногда убивать даже не надо, а лучше погрузить врага в суетные заботы. Ну, или, на худой конец, убить близких ему людей.

Мне рассказывали, как перспективные научные исследования в СССР были свёрнуты с помощью мелких и смешных действий — одному разработчику подкинули фальшивую родственницу, а когда он с ней даже не переспал, то его жена, внезапно вернувшись, всё равно нашла тюбик помады под кроватью. На одного бабника наслали ораву молодых матерей с младенцами на руках, к третьему прислали ящик коньяка и он развязал с пьянкой.

И что? Один из ведущих конструкторов оборонных систем застрелился, советский разработчик М-теории бросил науку и углубился в семейные дела, а один из фигурантов сломал себе шею, катаясь на Эльбрусе.

Всё это, разумеется, наука наверстала, но открытия были сделаны чуть позже, чем в других странах.

Иногда малые возмущения приводят к большим колебаниям системы, как об том говорила нам теория и практика задач с неустойчивостью.

Что-то схожее происходило и сейчас.

И вот четверо наёмников шли по тропе, и возможно, именно с ними мне предстояло столкнуться через пару дней. Но что-то им помешало, и они вдруг залегли.

Сверху я видел, как за холмом их выцеливают два сталкера в рваном обмундировании. Потом к ним присоединился третий, таща за собой антикварный немецкий миномёт. Видимо, этот пятидесятимиллиметровый миномёт был найден сталкерами где-то в болоте.

Они медленно готовят антикварную трубу на прямоугольной подставке к бою, а потом беззвучно кладут пристрелочную мину прямо перед наёмниками. Вторая взрывается прямо в том месте, где залегли эти четверо. Девятьсот граммов стали и тротила сразу убивают двоих и ранят третьего. Третья мина с неисправным взрывателем, и она ухает прежде времени, прямо над четвёркой, в которой уже осталось только двое дееспособных бойцов.

Я вижу этот бой на вогнутом экране моего сознания, и у меня даже появляется желание кликнуть мышкой где-то с краю, чтобы вызвать меню.

Приходя в себя, я думаю о том, откуда во мне знание о скоротечном бое с применением 5cm leichterGranatenwerfer 36[24] — и тут же вижу свой ПДА, на котором одна за другой тухнут яркие точки.

Что ж, и тут я нашёл объяснение, но всё же понимал, что нахожусь только в начале долгой дороги.

Главное не надорваться.

Я посмотрел на стол, где, кроме всего прочего, лежала кучка рассыпавшихся спичек, которые я использовал для тренировки быстроты счёта.

С ними можно было тоже что-то придумать, но я одёрнул себя. Я помнил историю заведующего лабораторией Андрея Андреевича Комлина, который сошёл с ума именно от экспериментов со спичками.

Спички мы оставим на будущее.

Глава четырнадцатая