Грустный мир

— Сейчас, секунду отдохну, — Гном присел на жесткую лавочку возле стола.

— Зачем же гном пожаловал к чародею?

— В надежде, что прозрею.

Сумею и погруснею.

Прости, если нагле-е-ю…

— О, прекрати это немедленно! — Чародей приложил пальцы к вискам и потер их.

— Что? — не понял гном.

— Песни! Песни, стихи, частушки — этого всего здесь не надо!

— Досада, — вздохнул гном.

— Никаких рифм. Совсем!

Весельчак кивнул. Проверил местоположение бровей и спустил их чуть ниже.

— Вот теперь говори, гном!

— У меня проблемы. Мы с любимыми братьями… как бы это сказать… повздорили немного.

— А я чем могу помочь? Я не нанимался слушать гномью исповедь! — Маг сложил пальцы с изящным перстнем и пошевелил ими. В пляшущем свете пламени создалось впечатление, будто большой паук перевернулся на спину и дергает лапами в попытке встать.

— Да… но… я должен был… там дверь… мои братья… а я… в лесу…

— Прекрати тараторить! — чародей прикоснулся длиннопалой ладонью ко лбу и покачал головой.

— В общем, мне надо в другой мир. Знаю, что вы можете устроить.

— Интересно, и зачем же?

— Мы с братьями договорились, что каждый пойдет своей дорогой, и соберемся вместе, только когда каждый из нас изменится к лучшему.

— Хм, и кто же тебе, гном, мешает меняться в нашем мире?

— Никто, конечно, не мешает, но я не знаю, куда мне здесь идти и чем заняться. Здесь все привычно и наводит на веселые мысли.

— Так тебе хочется погрустить? — чародей удивленно вскинул брови.

— Не хочется больше братьев изводить, — пожал плечами гном.

— Тогда я знаю, что тебе нужно! — На лице мага заиграла улыбка, и Весельчак с трудом удержался, чтобы на нее не ответить. — Держи, гном, этот медальон!

Весельчак взял из длиннопалых рук открытый золотой медальон на длинной цепочке, внутри красовались неизвестные витиеватые символы. Весельчак только хотел захлопнуть его, чтоб полюбоваться узорами на крышке, как маг вскрикнул:

— Не трожь! Подожди же ты! — и схватился за сердце. А потом пару раз провел своими паукообразными пальцами над медальоном, беззвучно бормоча что-то под нос, и продолжил: — Как только ты его закроешь, переместишься в другой мир, грустнее которого ничего нет. Хочешь — не хочешь, а серьезности придется научиться. Вернуться сможешь, только когда по-настоящему изменишься. Тогда и только тогда медальон откроется. Снова захлопнешь его и очутишься здесь.

— Спасибо! — Весельчак неосознанно улыбнулся самой широкой улыбкой из своего арсенала и только собрался захлопнуть медальон, как…

— Стой, ты! Неужели рассчитывал, что я такие сокровища даром раздаю?! Ну и люди пошли… Хотя, — маг смерил гнома уничижительным взглядом, — ты ж и не человек вовсе. Неважно, — он махнул рукой. — В том грустном мире ты должен найти кое-что. Думаю, описать это я не смогу, поэтому дам тебе рисунок. — Маг протянул свиток. — Вот теперь можешь закрывать!

Весельчак взял бумагу и в предвкушении потрясающего приключения с широченной счастливой улыбкой под седой бородой захлопнул медальон.

Он почувствовал, как его с силой рвануло за ноги и закрутило. Перед глазами мелькали разноцветные пятна. Его начало подташнивать, зря он на завтрак проглотил три вишневых пирога. Весельчак подумал: довольно забавно, что содержимое его внутреннего мира хочет выбраться наружу именно в тот момент, когда он сам находится где-то между мирами. Но смеяться не стал. На всякий случай рот лучше держать закрытым. Когда Весельчак смирился с неизбежностью извержения внутреннего мира, все резко закончилось. Он жестко приземлился на пол. Какое-то время он простоял с закрытыми глазами, борясь с рвотными позывами, пока не услышал:

— Эй, придурок, чего встал на дороге?

Мастер

Гном распахнул глаза, намереваясь дать обидчику искрометный ответ. Но открывшееся зрелище лишило его дара речи. На фоне темного неба без единой звезды чернели огромные царапающие небо дома, больше даже, чем самая высокая башня королевского замка. В многочисленных окошках желтел яркий свет. Вокруг все мигало и переливалось. Прямо на стенах домов сверкали надписи, танцевали нарисованные человеческие женщины. Они освещали улицы больше, чем полная луна в безоблачный день, и было светло как днем! Вокруг сновал народ, выше его на две головы — точно люди. Все шли куда-то по своим делам, не замечая его. Лишь изредка кто-то бросал на него оценивающе-презрительные или недовольные взгляды, когда он мешался на пути. Что, гнома никогда не видали?!

Весельчак подчинился людскому течению и двинулся по ровнехонькой брусчатке. В руке гном все еще сжимал свиток. Решив рассмотреть содержимое позже, он сунул его и медальон во внутренний карман кожаной жилетки. Ничего вокруг разглядеть больше не удавалось. Гнома кто-то толкнул, он неуклюже пошатнулся и, если бы не выставил перед собой руки, уткнулся чуть ли не носом прямиком в объемистые ягодицы впереди идущего человека. Их обладательница обернулась и сверху-вниз хмуро посмотрела на Весельчака. Ну и дылды эти люди!