Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет

Грузинские крестьяне, однако, страдали по-прежнему. Весной 1804 года, в самом уязвимом пункте, именно на западе от Крестового перевала, вспыхнул первый крупный мятеж. Местных осетин возмутила реквизиция казаками зерна и мяса; капитан-исправник бросил зачинщиков протеста в помойную яму с мертвыми кошками, дерьмом и сывороткой и затем заставил крестьян очистить дорогу от снега и камней: двух мужчин засекли, а женщин запрягли в сани и подгоняли плетьми. Некоторых крестьян смело лавинами, лошадей и быков так перенапрягли, что «не осталось и кожи»[204]. Вся Арагвинская долина восстала, убила семнадцать солдат из войска генерала Волконского и заняла крепости по военной дороге; к июлю уже четыре тысячи грузинских и осетинских повстанцев просили царевича Парнаоза вести их в бой. 3 августа в битве при Ломиси пятьсот хевсуров окружили русских, которых спасли нерешительность кахетинских феодалов и неожиданный приезд генерала Цицианова, раньше осаждавшего Ереван. Сотни горцев умерли на русских штыках или были взяты в плен. На последующие восемь лет горцы были усмирены.

Имеретинский царь Соломон II, хорошо осведомленный о судьбе Картли-Кахетии, полностью разочаровался в добросовестности России, и Соломон Леонидзе, бывший вице-канцлер Эреклэ, отговорил его от дальнейших уступок. В ответ на упреки Цицианова, что Имеретия помогает мятежным картлийским царевичам убегать в Дагестан, Соломон ответил, что обязан оказывать своим дядям гостеприимство, но будет уговаривать их помириться с Петербургом. Леонидзе предупредил Цицианова, что Соломон II — человек воинственный и примет протекцию России, только если ему и его наследникам гарантируют царство, если Мингрелия и Гурия останутся подвластными Имеретии и Имеретия получит доступ к порту Поти.

В июне 1803 года Цицианов посредством бесконечных препирательств и подкупа («173 червонных и 2,291 р.») уговорил Соломона освободить царевича Константинэ, сына свергнутого Соломоном царя Давита Гиоргисдзе: русские дали истощенному юноше одежду и «благопристойный экипаж» и увезли в Тбилиси[205]. А в 1804 году Цицианов обратил против Соломона вооруженную силу, отправив русское войско, якобы чтобы открыть дорогу из Картли в Мингрелию к Дадиани, единственному грузинскому вассалу, которому Россия доверяла. 25 апреля Цицианов велел Соломону выполнять военные приказы и служить России по условиям трактата: если он подчинится, царь Александр может вернуть ему Лечхуми, раньше уступленную Мингрелии. (В то же время Цицианов уверил Дадиани, что Лечхуми останется за Мингрелией.) Цицианов считал неудобным аннексировать Имеретию: турки возразили бы, и, кроме проса, которого русский солдат не ел, там было нечего есть. Но дни этого царства были сочтены. Как только Гурия, вопреки возражениям молодого Мамиа гуриели, объявила себя вассалом России, Соломон был окружен прорусскими правителями. Представителем Цицианова в Имеретии был ненавистный Соломону генерал-майор Литвинов.

17 Конец царя Соломона

Если соблюдали свято, то почему отняли у нас город наш Кутаиси <…> во дворце нашем, в самой спальне нашей нижние чины держат наложниц — служанок, отнятых у наших же князей <…> почему солдаты схватили в Кутаисе самого зятя моего, из первых князей Имеретии, Цулукидзе Давида, волочили его, били, расшибли ему голову <…> русские войска столько лет стоят в нашем царстве как у себя дома, продовольствуясь от нас дровами, квартирами, провиантом, фуражем, быками, лошадьми, арбами, пищею и питьем <…> вместо благодарности ругают нас и презирают наших князей и благородных?

Царь Соломон II — генералу Тормасову, 5 января 1810 г. (Акты IV, 216)