Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет

Кресс фон Крессенштейн не одобрял социал-демократии, но преодолел грузинскую мнительность и добился уважения не только от шести тысяч тбилисских немцев, но и от всего населения города. Кресс понял, что националисты-эмигранты, такие как князь Мачабели и Михеил Церетели, надеявшиеся, что немцы помогут им свергнуть грузинское социалистическое правительство, не пользуются доверием народа. Немецкого генерала волновали некомпетентные чиновники и недисциплинированные солдаты и рабочие в портах и на железных дорогах: в июле он убедил правительство восстановить смертную казнь и сформировать «политическую» полицию и полевой суд. Его особенно раздражала социалистическая «национальная гвардия», сама избиравшая своих офицеров и отказывавшаяся служить дольше чем шесть часов в день, так как она якобы защищала не страну, а революцию. Кресс настаивал на том, что, если Грузия хочет продолжать получать деньги и амуницию от Германии, должна быть сформирована постоянная, дисциплинированная армия, пусть даже из царских офицеров и рядовых-большевиков. Но Жордания был не в состоянии сдержать обещание слить эту армию с национальной гвардией и создать боеспособные войска. Увидев, как немецкие солдаты шествуют по Головинскому проспекту (сегодняшнему проспекту Руставели), Михеил Церетели попросил, чтобы немецкие войска восстановили порядок. Кресс занялся и гражданскими делами: он открыл в Тбилиси немецкую гимназию, воскресил антисоциалистическую немецкоязычную газету Кавказская почта и раздавал грузинским студентам немецкие университетские стипендии. Народу особенно понравились меры Кресса и фон дер Шуленбурга, убедивших правительство не национализировать, а раздавать крестьянам конфискованные у знати поместья. Немецким попечителям Грузии, однако, удавалось не все: попытки перевести грузинские паровозы с угля на бакинскую нефть и выселить в Крым несколько тысяч застрявших русских солдат, дестабилизировавших страну, не увенчались успехом.

Не подлежит сомнению, что, подкрепив администрацию и сформировав постоянную армию, осенью 1918 года немецкая военная миссия спасла Грузию от внутренних беспорядков, турецкого вторжения и армянских посягательств на ее территорию. В октябре Оттоманская империя, изгнанная британцами из Баку и лишенная поддержки Болгарии, вдруг расшаталась. В Тбилиси от эпидемии испанского гриппа слегли все иностранные советники. В ноябре немецкая армия на Западном фронте сдалась, и Первая мировая война закончилась перемирием. В Тбилиси немецкие войска, отдав грузинам своих лошадей и тяжелые орудия, вдруг превратились в пьяный, буйный сброд. Грузины поняли, что поставили не на ту лошадь.

Благодаря Мудросскому мирному договору, заключенному на острове Лемнос, продиктованному британцами и французами, Грузия вернула себе бо2льшую часть Самцхе, аннексированную Турцией. В начале декабря в Тбилиси приехали французский лейтенант и три британских майора, и за ними последовали, к удивлению немцев и грузин, индийские отряды. Сгорел отель «Палас», где размещался немецкий штаб; 23 декабря немецкие войска начали отступать из Тбилиси, и 4 января 1919 года в Поти высадился британский батальон. Пока грузинское правительство на банкете приветствовало британскую военную миссию, военный министр кормил Кресса прощальным обедом. Британцы, относившиеся отрицательно ко всем грузинским договоренностям с Отто фон Лоссовом, взяли в свою власть Батуми и железнодорожную сеть. Британцы, однако, нацелились не на завоевание Грузии, а на овладение бакинской нефтью, чтобы она не попала в руки врага, то есть Советской России. Генералу Кук-Коллису, назначившему самого себя батумским генерал-губернатором, было все равно, что случится с Грузией: он платил грузинам, чтобы управлять городом, и был очень недоволен, когда эти новоиспеченные чиновники забастовали. Кресса и его немцев, очутившихся в Батуми, Кук-Коллис считал обыкновенными военнопленными, но, когда он начал отправлять немцев в Поти для репатриации, грузины попросили у британцев разрешения вербовать их в свою армию. За шесть месяцев между немцами и грузинами возникла такая взаимная симпатия, усилившаяся после высокомерного презрения, выказанного британцами, что армяне начали открыто завидовать грузинам. Грузины долго не забывали водопроводы и стипендии, подаренные расщедрившимися немцами.