Грузинские народные предания и легенды

Очень любопытно совпадение некоторых деталей в грузинском предании и ирландской саге: стеклянная ладья героя Кондла и стеклянный дворец девушки нашего предания; яблоки, фигурирующие и здесь, и там как средство продления или прекращения жизни. В вариантах грузинского предания в стране бессмертия живет лишь дева, а иногда ее служанка или мать. В Ирландии это "женская страна". И самое главное: грузинское представление о том, что "земля свое возьмет", находит полную аналогию в саге о Бране, где прикосновение героя к земле превращает его в прах.

Проф. А. Хаханашвили в своих "Очерках" уделяет особое внимание этому преданию, приводя очень любопытные и близкие параллели — аварскую и японскую сказки[57].

М. Чиковани сопоставляет грузинское предание с эпосом о Гильгамеше, в частности с мотивом встречи ищущего бессмертия Гильгамеша с Сидур. Последнюю он сравнивает с матерью героя грузинского предания, пытающейся отговорить героя от поисков бессмертия. На наш взгляд, эта аналогия вполне закономерна, но с богиней Сидур значительно больше общего у божественной девы грузинского предания, которая предупреждает героя о том, что смертному не дано вкушать бессмертие, что "земля свое возьмет". Совершенно верна и вторая аналогия с грузинской средневековой повестью "Мудрость Балавара". Впрочем, М. Чиковани не делает окончательных выводов из этих аналогий, отмечая лишь, что "сюжет ищущего бессмертие не чужд грузинской словесности, и он мог существовать не только 300 лет тому назад (т. е. в XVII в. — Е. В.), а до создания версий "Мудрости Балавара""[58]. В то же время Чиковани упоминает индийскую, китайскую, японскую, венгерскую и итальянскую параллели[59]. Проблема эта требует дальнейшего изучения. Не менее важны и близки шотландские и ирландские параллели, приведенные нами выше.

Археологические раскопки последних десятилетий показали, что так называемые картвельские племена, из которых сложился современный грузинский народ, с древнейших времен являлись обитателями Закавказья; доказана глубокая древность и преемственность их культуры на Кавказе. Однако известно, что Закавказье, и, в частности, Грузия, находившаяся на стыке культур Востока и Запада, издревле являлось местом столкновения интересов многих народов. Культура Грузии носит следы интенсивного общения и связей со странами Древнего Востока, Ираном, Грецией, Римом, Византией, Аравией, Турцией, а позже — с Западной Европой и Россией.

Все это, так же как наличие крупных и веками существовавших центров грузинской культуры в Греции, Палестине и на Синае, позволяет ставить вопрос не только о типологической общности некоторых сюжетов, но и об общности, явившейся результатом общения народов.

Говоря о некоторых фольклорных памятниках Грузии, необходимо учесть и богатую грузинскую и переводную литературу, насчитывающую 16 веков существования. Такие произведения, как "Витязь в тигровой шкуре", "Висрамиани", "Амиран-Дареджаниани", грузинский перевод "Шахнаме", "Мудрость Балавара", "Калила и Димна", "Мудрость вымысла" и многие другие, не только носят следы фольклорных влияний, но сами переходили в фольклор. Нередко популярность их была столь велика, что создавались их народные версии, в устной традиции дошедшие до нашего времени.

Широко распространенный цикл преданий о Соломоне Мудром в нашем сборнике представлен преданием "Мужик и Соломон Мудрый" (№ 187). К нему же относится предание о Соломоновой жене и трех рабах, "О мудром мальчике", связанные с известным индийским сказочным сборником "Викрамачарита"[60].

№ 188-206 нашего сборника — легенды. В основном это легенды апокрифические и морально-дидактические. Все они проникнуты христианскими представлениями, но в них очень сильны и элементы двоеверия — особенно в легендах апокрифических. Глубокая архаичность их не подлежит сомнению. По мнению А. Веселовского, посвятившего этим вопросам специальное исследование, они проникнуты дуалистической космогонией, не выходящей за пределы ее распространения в Европе[61].

Любопытен образ дьявола Самоэля (Самаала). Он не только умен и силен, но все время поучает беспомощного и бессильного бога. Самоэль принимает живейшее участие в сотворении мира, помогая богу во всех его затруднениях. Безусловно, эти легенды отражают достаточно древние и далеко не ортодоксальные воззрения. С точки зрения истории народной мысли и изучения народных представлений они чрезвычайно любопытны.

Согласно этим представлениям, мир "ранее" был объят водой а бог-творец сидел в "скале вселенной". Однажды он выскочил из скалы и прыгнул в воду. Тут ему стало холодно, он вздрогнул и уронил две слезы из глаз. "Эти две слезы превратились в архангелов Михаила и Гавриила" (Михаил и Гавриил нередко сливаются в одну фигуру Микел-Габриэла, ведающего смертью и душами умерших). Выскочивший из синего камня дьявол, схватив бога за горло, пытается его задушить. Лишь под угрозой смерти (!) бог соглашается "побрататься" с дьяволом. Тщетно пытается бог освободить сушу от воды. Без советов Самоэля он ничего не в силах сделать.