Губитель живых

От одного этого звука по спине побежали мурашки, но куда большее омерзение вызвал третий… Нет, не скелет. Пока ещё не скелет. Этот свежий покойник невозмутимо и методично срезал с себя куски плоти обыкновенным сапожным ножом. Ошмётки с мерзкими шлепками падали на пол, прямо в лужу чёрной крови, а тупая тварь не обращала на это никакого внимания. Да и с чего бы? Владелец тела отправился в лучший из миров, теперь тем управляла воля некроманта.

Ой-ой-ой, вот же угораздило забрести в логово собирателя костей!

Но отступать было поздно; меня заметили. Огоньки в глазницах восседавшего на троне скелета мигнули, словно тот прищурился, а затем под лёгкий треск позвонков череп медленно повернулся в нашу сторону.

— Одарённый! — прошелестел в голове бесстрастный голос. — Отголоски твоей силы пробудили меня от долгого сна. Побеспокоили или вырвали с плана Смерти — это как посмотреть. Вижу, ты выбрал иной путь…

И вот тут скелет замер, словно подвис управлявший им программный модуль, лишь продолжила подрагивать нижняя челюсть.

— Живой! — послышалось миг спустя. — Отступник!

И тут меня подвели рефлексы — рефлексы не игрового, но реального тела. В жизни всё предельно ясно: если в тебя бросили чем-то потенциально-опасным или даже просто неприятным, инстинкт заставит уклониться. Как минимум попытаться сделать это. Только попробуй уклонись, когда ловкости жалкие пять единиц!

Вот и мои потуги увернутся от черепа успехом не увенчались, а сотворить магический доспех не успел, слишком уж неожиданно и стремительно начали развиваться события. Костяное отродье у подножия трона вдруг перестало полировать предплечье, ухватило одну из лежавших поблизости черепушек и запустило ей в меня. Ну а я зевнул. И — грохнуло!

Череп взорвался, часть осколков пробила и плащ, и кольчугу, а взрыв не только оглушил, но и отшвырнул к стене и со всего маху впечатал в каменную кладку. На ногах я не устоял и повалился на пол, а усеивавший его ковёр костей дрогнул, вздыбился и навалился сверху неподъёмным пологом, не позволяя пошевелить ни рукой, ни ногой.

Кое-как я приподнял голову и увидел, что собиратель костей всё так же восседает на своём троне, а белое пламя в глазницах пульсирует, будто в такт биению отсутствующего сердца, но вот его марионетки уже бегут ко мне со всех ног. Скелет размахивал ржавым молотом, а тащившая за собой ленты кишок тварь так и продолжала стискивать в руке нож. Они вполне могли прикончить обездвиженную жертву даже без вмешательства хозяина подземелья, тем более что взрывом мне снесло чуть ли не половину здоровья.

В голове продолжало мерзко звенеть, а перед глазами всё плыло, и всё же я вперил взгляд в скелет с молотом, ударил в него мысленным приказом, попытался оборвать нити чужой воли, уловил сопротивление словно бы растянутых до предела резиновых жгутов и превозмог их.

Подчинение мёртвых!

Коэффициент противодействия: 1,5

Проверка воли: успешно!

Задействовано 36 единиц воли из 56

Скелет-молотобоец взят под контроль!

Мой показатель воли оказался выше, чем у собирателя костей, и я овладел его марионеткой, но только лишь одной. Повторить этот трюк не стал и пытаться, просто побоялся упустить контроль над скелетом; вместо этого заставил того ускориться и размахнуться молотом, а потом боёк с чавкающем звуком врезался в затылок омерзительного отродья и размозжил тому голову.

Изуродованное тело повалилось ничком, и сразу развалился и подконтрольный мне скелет — его лишил подпитки бывший хозяин. И одновременно ковёр из рёбер, суставов и костей зашевелился, начав принимать облик чудовищной химеры… И тут в игру вступил откинутый взрывом в коридор Нео! Он подступил и со всего маху шибанул моргенштерном по удерживавшим меня костям. Вновь жахнуло, хоть и не так громко, как при взрыве черепа, взметнулось облако серой пыли, упругий толчок ударной волны отшвырнул в сторону, освободил. Я переборол головокружение и поднялся сначала на одно колено, затем ухватил рукоять выроненного фламберга и выпрямился.

И едва ли не синхронно вздыбилась костяная сороконожка, разом взметнулась под потолок, нависла, готовая ринуться в атаку, погрести под собой и разорвать!

Дрожь земли!

Я со всего маху ткнул фламбергом в пол под ногами и одновременно активировал вложенные в оружие чары. Острие ушло в каменные плиты едва ли не на ладонь, те взбрыкнули, и костяная химера развалилась, превратилась в бесформенную кучу. Но не вся — задняя её часть оказалась за пределами действия чар, — да только я не собирался терять время попусту, спешно шагнул вперёд, безжалостно круша подошвами неожиданно хрупкие черепа и рёбра, замахнулся и от души врезал по остаткам чудища мечом.

Костолом!