Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ)

— ХЕБУТ АЛУШКИГАТУ ЭПТИ!!! — проревела мумия тремя замогильными басами.

Статуи прислонились к стенам, позволив нам проскочить мимо, да так и остались стоять.

Я бежал, на ходу восстанавливая в памяти карту внутренних проходов пирамиды. Поворот, ещё, лестница, перекрёсток… Там шёл бой между небольшим отрядом Грезящих и ордой скелетов с позолоченными мечами. Разношёрстная группа слаженно наступала, когда мы пронеслись мимо. Я успел заметить пару удивлённых лиц и то, как мумия-заклинатель начала создавать из обычных скелетов огромную костяную фигуру.

Кажется, за нами кто-то погнался. На ближайшем углу стояла статуя сфинкса с красными кристаллами в глазах, мы пробежали мимо, но наш преследователь издал громкий вскрик, — вероятно, его сфинкс не пропустил.

Не прошло и минуты как стена справа раскололась и нас отбросило взрывом. Некто в сияющих доспехах и при двуручном мече сцепился с воином-мумией в золотой броне, который вращал серповидный клинок и источал сухой жар. Уровень этих двоих был где-то под сотню, они крушили всё вокруг, не замечая преград и, по счастью, нас. Обойдя схватку, мы нырнули в длинную галерею, где оказалось тихо, пропустили мимо отряд ушебти, а потом оказались в очередном коридоре, когда впереди появились Грезящие. Они с криками и смехом неслись навстречу, нужно было поворачивать, однако, позади оказались закованные в сталь латники Ордоса. Мы очутились в тисках

— Сюда! — Лиззи вырвалась, подступила к покрытой фресками стене, и быстро стала нажимать на глаза людей и животных.

Заклинания уже свистели над головой, когда сегмент стены вместе с полом провернулся и мы оказались в соседнем коридоре.

— Как ты это сделала? — спросил я.

— В смысле? Написано же: водонос, пальмовый лист, пальмовый лист, вода, перо, сокол, факел, тростник, тростник, тростник, рогатая змея, сокол, огонь, рука с ложкой, жезл с головой шакала, пальмовый лист, женщина, воробей, сфинкс, корабль. То есть «переход в служебный коридор; нажать на глаза». Что непонятного-то?

— Всё понятно, — ответила ведьма, — давайте-ка поторапливаться, мы почти у цели.

— Да! Я скоро стану живой! — восторженно завопила Лиззи. — Антон, неси меня полностью!

Пирамиду продолжало трясти, снаружи и внутри грохотало, отряды Грезящих, НИПов и армия Аменхотепа крошили друг друга на всех уровнях. Мы были уже близко, в преддверии фараоновых покоев, количество ушебти и нежити зашкаливало, ожившие статуи богов древнего Наила топтали рейдеров и стреляли мультилазерами из глаз, мумии метали заклинания безостановочно, из ниш в потолке выдвинулись тёмные кристаллы, атаковавшие врага проклятьями, а нежить безостановочно поступала сквозь тайные проходы в колоннах и полу. Битва кипела, и мы оказались в её середине.

На ходу я пробил когтями шлем латника Ордоса, пнул в спину эльфа-чародея, смёл плечом крепкого полуорка, вероятно, — варвара; ведьма быстро бежала рядом, проговаривая одно заклинание за другим, а Лиззи просто ревела могильным басом, оглушая всех подвернувшихся. Затем, когда враг усилил натиск, Мэдлин воспарила с вороном на посохе, создала какой-то ядовитый туман. Это помогло нам пройти ещё чуть дальше, но шальная пуля врезалась в спину, расколов броню и взорвавшись болью; чьё-то заклинание создало на полу липкую паутину, а сзади уже наступали закованные в чёрную броню солдаты Нагатора.

— Дайте мне канопы, быстро! — закричала Лиззи, вися у меня на плече.

— Только одну.

Она достала из инвентаря ковчег, и как только крышка поднялась, забинтованные пальцы вцепились в артефакты.

— Я сказала «одну», Елизавета. — Ведьма оставалась непоколебимой.

Но мумия уже ничего не слышала, её глазницы и сердце загорелись, откуда ни возьмись завертелся смерч горячего воздуха. Песчинки, способные резать плоть, поднялись в воздух, и нахлынули на участников рейда, следом стали появляться проклятья массового поражения, они вспыхивали в воздухе зловещими строками иероглифов, а потом изливались чёрным дымом, превращались в облака саранчи, скорпионов, змей и жаб. Стены пирамиды закровоточили, свет померк, меж плит пола стала проступать тухлая вода и прорастать тростник.

— Я говорила, что это опасно, — констатировала Мэдлин, следя за тем, как разрасталось полотно мифической Казни, — сила Хамуптари слишком велика.

— Пока что всё хорошо…

— Уверен?

Тон ведьмы был тревожащим, и только тут я заметил, как быстро сокращалась шкала жизни Лиззи. Убедившись, что я всё понял, Мэдлин жёстко захлопнула ковчег.

— Туда!

Размякшая паутина отпустила нас и, под прикрытием огня ушебти, мы прорвались в следующее помещение, где натолкнулись на Имхотепа.

— Слава богам, вы здесь! — воскликнул жрец. — Скорее, к фараону, он ждёт! Что задержало вас так надолго?

— Поговори мне тут ещё… — Лиззи болталась на моём плече без сил, её шкала маны, обычно полная, сейчас была на нуле. — Ты хоть знаешь, через что мы прошли?

— Сейчас не время, Елизавета.

— Гоблин воровал мои краски, а ты… бесчувственный сухарь…