Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ)

Следуя за жрецом, мы вошли в покои фараона Аменхотепа, где немногое изменилось со времени прошлого визита. Теперь вдоль стен горели жёлтые двухмерные голограммы, показывавшие, как шла битва снаружи и внутри пирамиды; многочисленные мумии-заклинатели бормотали что-то перед этими голограммами, вероятно, координируя действия армии нежити. Другие мумии, знатные воины и не только, также присутствовали, ожидая приказаний от царственной особы; два громадных скелета-телохранителя с уродливыми черепами по-прежнему несли стражу.

Драгоценный саркофаг больше не парил в центре зала, он был трансформирован в роскошный трон, перед которым вращалась трёхмерная голографическая модель пирамиды. Трон занимал фараон Аменхотеп; я впервые увидел его и… не то чтобы впечатлился, — ещё один мертвец в роскошной золотой броне, инкрустированной поделочным камнем, разве что, довольно массивный. Его посмертная маска теперь сидела на положенном месте, в прорезях пылали зелёные огни, а из подбородка торчала фальшивая борода, похожая на эфес драгоценного меча. Головным убором царя пустыни служило что-то, по форме похожее на львиную гриву с фалдами, только матерчатую и сине-золотую. Кажется, Древние звали это «немес». Фараон сидел, скрестив на груди два драгоценных жезла: в виде крюка и плети.

— Восславим богов! — призвал Имхотеп, с сухим стуком падая на колени перед монархом. — Наши молитвы были услышаны и благодать снизошла, о владыка солнца и лун! Её величество Анхесенхамуптари вернулась!

— Анхесенхамуптари, — раздалось из-под красивой золотой маски, — ты исполнила волю своего повелителя?

— Это кого это? — не поняла Лиззи. — Я свободная личность, сильная и независимая…

— Она исполнила, — тихо, но отчётливо произнесла Мэдлин.

Ковчег был вынут из инвентаря, и все мертвецы вокруг подались вперёд, из пересохших глоток донёсся многоголосый хрип. Я осторожно поставил Лиззи рядом.

— Свершилось!

Фараон сошёл с трона, подоспевшие слуги приняли на золотые подносы его жезлы и поднесли резной футляр, откуда он вытащил длинный чёрный посох, раздвоенный снизу и с головой какого-то животного — сверху. На плечи Аменхотепа лёг белоснежный плащ с большой фибулой на груди в форме раскинувшего крылья сокола.

— Я не разочарован, моя драгоценная сестра-жена! Благодаря тебе все мы вот-вот обретём вечную жизнь, полную красоты и удовольствий!

— Да, вот скорее бы, мне очень хочется жизни и удовольствий, — нетерпеливо переминалась Лиззи. — Так что давай-ка ближе к делу, хорошо?

— Мы почти достигли Нехиптонеша, — не обращал на неё внимание фараон, — скоро древняя столица поднимется из песков забвения, обнажив несметные богатства династии Хепти, миллионы мертвецов проснуться, чтобы встать под мой уас и отвоевать Наил! Радуйтесь, верные, служение божественному фараону влечёт божественную награду! Явить реликвии!

Глава 19. Великий и Ужасный (часть 3)

Слуги бережно подняли крышку ковчега и взглядам открылись канопы. Придворная знать опустилась на колени, заклинатели умолкли и опустили головы, прекратив управлять обороной.

— УРУ ШАРАНУННУКАГАЛЬ! — проревел фараон могильным басом, поднимая руки.

Канопы засветились и вылетели из ящика, — лёгкие, желудок, печень и кишечник, — стали вращаться вокруг его фигуры, объединённые потоками светящихся жёлтых иероглифов.

— ХЕШЕТ! АДУРАТ! ПШЕНД!

Откуда-то извне зазвучали стонущие голоса, очертания зала поплыли, встроенные в стены световые кристаллы начали мигать. Фигуру фараона Аменхотепа скрыло какое-то марево, а следом оно захватило Лиззи, перекинулось на остальных присутствовавших, и выплеснулось из покоев. Пол под ногами задрожал, воющие голоса усилились, я стоял, жмурясь от призрачного ветра и прижимая к себе ведьму, пока в один момент всё это не схлынуло. Канопы упали на пол и разбились, в них не оказалось ничего кроме пыли.

Мертвецы преобразились: телохранители фараона обросли плотью, превратившись в двух гигантских бисталов-гиппопотамов, а иссохшие трупы знати наполнились жизнью. Они восстанавливались и молодели, превращаясь в людей, различных бисталов и… что-то среднее, — людей, но с легчайшими отклонениями вроде звериных ушей, хвостов и птичьих когтей. Жрец Имхотеп стянул с головы маску, под которой оказался ожидаемо длинный кривой клюв, а сквозь растрёпанные бинты на спине вырвались огромные чёрно-белые крылья. Фараон тоже снял маску, открыв красивое мужественное лицо с полными губами, острыми скулами и прямым носом. Тёмные глаза торжественно смеялись.

— Свершилось! Мощь Хамуптари пульсирует в моём вечно живом и вечно молодом сердце! Дорогая сестра-жена, сними маску, покажи своё лицо, так ли оно прекрасно, как я помню?