Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ)

Насладившись поддержкой племени, Жевака опять нацелился ударить. Я встал неподвижно, стараясь подтянуть ограниченную реакцию моей аватары к природным границам, шевельнул пальцами. Он рванулся, исчез из поля зрения, а через миг моя правая рука дёрнулась. НИП нарвался животом на одну из игл шилоспина, которую я вытащил из инвентаря только что. Игла в левой руке осталась без добычи, так что я пробил ею плечо Ормила, а затем ударил кулаком, вложив максимальную силу. Его тупая морд укоротилась вдвое, бистал отлетел, роняя оружие, но дело было далеко от завершения.

Активировав Костяные Клинки, я набросился и стал кромсать пятнистое тело, подбросил его пинком в воздух и ударил обоими локтями на противоходе, так что копья вылетели в брызгах крови, а позвонки защёлкали словно безумные погремушки. Навалился и закончил дело тремя тяжёлыми ударами по черепу. На том шкала жизни гнолла от полученных критических ударов, статусов сотрясения, кровотечения, перелома, сократилась до десяти процентов и продолжала медленно пустеть.

Решив, что хватит, я усмирил внутреннего гаргуля, поднялся, вскинул окровавленный лезвия и взревел на пределе возможностей. Огонь продолжал мерцать в сотнях пар глаз, племя встречало победителя тишиной.

— Обошлось. Я его хорошо порвал, но убивать не стал, вряд ли им это понравилось бы.

«В таком случае спокойных снов. Можно сказать, тебе повезло, что это был не мини-босс».

— Хм? Мини-босс?

Сколько тихого укора было в следующем вздохе.

«Антон, только не говори, что не обращаешь должного внимания на дескрипторы. Если у НИПа или агрессивного моба есть собственное имя, тем более, прозвище, а также, нередко, эпитеты вроде «великий», «древний», «командир», «вождь», «вожак», «нобиль», «лорд» и всё в таком духе, это наверняка мини-босс. Надеюсь, у твоего противника таких не было?»

— Эм… ну, не-е-е-е-ет? А если бы было?

«У каждого мини-босса есть хотя бы один неприятный сюрприз, а у особенно опасных — даже вторая фаза. На твоём месте я поскорее добила бы этого гнолла».

— А вот я не хотел бы, чтобы ты сейчас оказалась на моём месте… — сказал я, обернувшись, и увидев, что Ормил Жевака встал на неверных ногах, а его покалеченное тело засветилось.

Я ринулся в атаку, но НИП проявил неизменную прыть, быстрый, жуткий, оставляющий след крови, болтающий сломанной рукой. Свет, охватывавший его, отделялся от тела, как горячий воск в холодной воде; синее и красное свечение разделялись, формируя рядом с Ормилом две массивные фигуры. Горбатые, четырёхногие, полупрозрачные, на их телах виднелись пятна, очертания морд были смазаны, но узнаваемы, на лбах горели те же непонятные знаки, что на голове траппера. Две массивные пахикрокуты, сотканные из красного и синего свечения, оформились; их тела колыхались нестабильной дымкой, на месте глаз горели маленькие огоньки, а дескрипторы гласили: «Охотничий сумрак жизни, 50 уровень», «Охотничий сумрак маны, 50 уровень».

— Не подскажешь, чего ждать от охотничьих сумраков?

«Всё с тобой ясно. Ничего хорошего, Антон».

В этом я убедился через секунду, когда призрачные пахикрокуты напали, каждая вцепилась в одну из рук… но боли не было. Зато немедленно опустела шкала маны, и шкала жизни тоже стала сокращаться, в местах укуса поселился холодок. Я рванул руки и ощутил упругое сопротивление, охотничьи сумраки оказались не то чтобы материальными, но и не совсем эфемерными, они сковывали мою тушу, тянули в стороны, делали ещё менее поворотливым.

«Я проверила, Антон, задал ты мне задачку. Охотничьи сумраки — редкий вид саммонов, их практически никто не использует. Обладают хорошим, хоть и неполным резистом к физ. атакам, поддаются экзорцизму, энергетическим атакам, бывают трёх типов: красные, жёлтые и синие. Нанести физ. урон не способны, но являются энергетическими пиявками».

— Уже… понял…

«Так мне поднимать машину в воздух?» — вмешалась Лиззи.

— Справлюсь сам, — ответил я, следя за тем, как на глазах зарастали раны Жеваки, как он подобрал одно из своих оружий, — субстанц регенерировал за счёт моих ОЗ!

Деактивировал Костяные Клинки, зашагал вперёд словно с огромными кандалами, энергетические хищники тянули назад, кто послабее и с места не сдвинулся бы, но я шёл навстречу Ормилу. Он выглядел получше, хотя всё ещё весьма пожёванным, заметно припадал на правую ногу; гнолл оскалился, его перекошенная разбитая рожа выглядела самодовольной.

— Сейчас прикончу и она увидит, что я — самый лучший! — поделился со мной своими любовными переживаниями Ормил. — Кишки вон!