Гуманистическая психотерапия: Рационально-эмоциональный подход

В сущности, эффективная терапия, ведущая к глубинному личностному изменению, может совершиться и без каких-либо глубоких отношений между клиентом и терапевтом. Терапия может включать переписку, чтение, записи на пленку и другие аудиовизуальные средства, и клиент может очень мало общаться с терапевтом и практически ничего не знать о человеке, который его лечит. Эти средства очень удобны и эффективны в работе с клиентами, которые считают, что они не нравятся терапевту, или которые явно ненавидят его, которые чувствуют, что терапевт их просто отчитывает, которые слепо следуют его заданиям. Кроме того, есть клиенты, которые по разным причинам стремятся свести к минимуму встречи с терапевтом. Это было доказано не только терапевтами рационально-эмоционального направления, но также и бихевиориального. Еще более удивительно то, что встречи детей-шизофреников и говорящей пишущей машинки, вообще без терапевта на фотографии, оказались терапевтически эффективными, если сообщениям из Принстона можно доверять.

Гипотеза о том, что особые проблемы во взаимоотношениях являются основной причиной эмоциональных нарушений у людей, и поэтому перенос и контрперенос должны быть исходными при попытках помочь преодолеть нарушения, весьма сомнительна. Она игнорирует ряд очевидных фактов. Во-первых, если людей так легко расстраивают их отрицательные и противоречивые отношения с родителями и другими значимыми фигурами их детства, то они должны были родиться со способностью так реагировать; в этом случае вполне вероятно, что некоторые рождаются более уязвимыми. Во-вторых, каждый, кто имеет эмоциональные нарушения из-за того, что его родители не обращались с ним должным образом, конечно, должен сначала иметь некоторое когнитивное ожидание или философское допущение, а именно предположение о том, что люди, и особенно его родители, должны обращаться с ним лучше и что его должны одобрять, чтобы он мог любить себя. В-третьих, каждый, кого вывели из душевного равновесия отношения со значимыми людьми в период его детства, очевидно, будучи взрослым, внушает себе те же глупые взгляды на мир, с которыми он родился и с верой в которые был воспитан. Именно эти постоянные повторения детских убеждений, а не ранние ошибочные осознания, которые помогли ему сформировать убеждения, теперь питают и поддерживают его нарушение. В-четвертых, так или иначе именно идея о необходимости получать одобрение окружающих больше всего расстраивает человека, когда у него возникают трудности и он чувствует неодобрение со стороны окружающих или ощущает собственное несовершенство. Именно его собственное некритичное принятие и самозащитное сохранение этой идеи удерживают его в невротичном или психотическом состоянии, поэтому любые средства, побуждающие его оспаривать, сомневаться и изменять эти философские посылки, будут иметь терапевтический эффект.

Естественно, одним из таких средств могут быть хорошие межличностные отношения с терапевтом. Так как клиент может сделать вывод, что если терапевт тепло принимает его, то он может без сомнения принять себя и больше не беспокоиться о том, хорошо ли обращаются с ним родители и остальные. Однако он также может еще легче прийти к неверному заключению, что если терапевт любит его, то, следовательно, он не бесполезное существо, каким он прежде себя считал, и что теперь он может успешнее завоевывать одобрение других. В этом случае он, в сущности, ни на йоту не изменил свою философию; он все еще болен, но теперь это «более счастливый» и «более уравновешенный» больной, так как убежден, что может получить ту любовь, которую все еще считает абсолютно необходимой.

Гипотеза, в которой перенос рассматривается как ключевое понятие при поиске причин и методов лечения эмоциональных нарушений, представляется очень ограниченной и поверхностной. Она игнорирует биологические и философские основы феномена переноса и не учитывает значение рационального и убеждающего элемента в психотерапии, подчеркнутого в последнее время Дональдом Фордом и Хью Урбаном (Donald Ford and Hunh Urban), Дональдом P. Стипером и Дениэлем Н. Винером и другими. Некоторые наиболее эффективные методы терапии, например, прямое объяснение, поучительная тренировка, логический грамматический разбор и домашние задания, забыты или не используются терапевтами, которые слишком акцентируют внимание на взаимоотношениях.

Это не говорит о том, что поддержка, теплота, я-поддержка, подчеркивание ценностей пациента, помощь в решении его проблем, уважительное отношение к нему и подобные действия и установки являются недопустимыми способами помощи в психотерапии. Иногда это так, а временами эти методы поддержки работают там, где практически ни одна техника не сработает. Но не всегда! И в большинстве случаев их основная ценность вполне может заключаться в том, что они поддерживают клиента до тех пор, пока его, в конце концов, не заставят взяться за свои основные философские посылки и изменить свои разрушительные идеи и манеру поведения.