Гуманитарное знание и вызовы времени

Мир конструируется умом и провидением (Хрисипп, V книга «О провидении» и Посидоний в III книге «О богах»). Ибо ум проницает все части мира, как душа – все части человека. Но одни части он проницает больше, другие меньше. Таким образом, весь мир есть живое существо, одушевленное и разумное, а ведущая часть в нем – это эфир. Порожденный мир един, поскольку он чувственно воспринимаем, будучи устроен богом. Мир одушевлен, потому что одушевленное выше, чем неодушевленное. Мир есть изделие, предполагающее наилучшую причину. Он устроен единым и не беспредельным, ибо единым был и образец, с которого он сделан. Он шарообразен, ибо такова и фигура его породителя. Причина любого становления есть Бог, ибо благу естественно быть благо-творным. Причина генезиса неба тоже Бог, ибо наилучшее из умопостигаемого есть причина прекраснейшего из порожденного; а так как Бог именно таков и так как небо в своей красоте подобно именно наилучшему, то оно не может быть подобно ничему порожденному, а только Богу. Вещество движется и движет, в свою очередь, свои порождения, которые движутся сначала нестройно, но когда начинается конструирование мира, то принимаемое от Бога делает их движение размеренным и стройным. Живые существа причастны числу.

Согласно стоикам, мир также един, конечен и шарообразен – это живое существо, разумное, одушевленное и мыслящее (VII, 138–143).

4. Как Бог и боги относятся к миру?

Согласно Пифагору, боги родственны людям, и над последними есть божий промысел (VIII, 27). По Платону, есть два начала всего – Бог и вещество. Вещество бесфигурно и беспредельно; из него рождается сложное: принимая идеи, оно порождает сущности. Идеи – это причины и начала, которыми все, что различно по природе, бывает таково, каково оно есть. Некогда вещество было в нестройном движении, но Бог (говорит Платон), полагая, что строй лучше нестроения, свел вещество в единое место, и эта сущность обратилась в четыре первоосновы – огонь, воду, воздух, землю, – а из них возник мир и все, что в мире.

Стоики также признают два начала во всем сущем: деятельное и страдательное. Страдательное – это бескачественная сущность (вещество); а деятельное – разум, в ней содержащийся, т. е. Бог. Он – творец всего, что в ней имеется. Начала и основы – вещи разные: первые не возникают и не подвержены гибели, вторые же погибают, когда происходит тотальное возгорание. Начала бестелесны и не имеют формы, основы же имеют форму (VII, 134).

Диоген Синопский полагал, что все находится во власти богов; мудрецы – друзья богов; но у друзей все общее; следовательно, все на свете принадлежит мудрецам. Он объявлял, что боги даровали людям легкую жизнь, а те омрачили ее, выдумывая медовые сласти, благовония и тому подобное.

Пифагор говорил, что Гермес оставил ему память о предшествующих рождениях и жизнях (VIII, 4).

По Бианту, что удастся хорошего, то следует считать происходящим от богов (I, 88). Пифагор, когда открыл, что в прямоугольном треугольнике квадрат гипотенузы равен квадрату катетов, принес богам гекатомбу. Сократ говорил, что его демоний предсказывает ему будущее.

Боги, по-видимому, могут иметь интимные отношения с земными женщинами, как следует из рассказа Диогена Лаэртского об обстоятельствах рождения Платона: когда Потона была в цвете юности, Аристон пытался овладеть ею, но безуспешно; и, прекратив свои попытки, он увидел образ Аполлона, после чего сохранял жену в чистоте, пока та не разрешилась младенцем (III, 2).

По мнению толпы, пишет Эпикур, боги будто бы посылают дурным людям великий вред, а хорошим – пользу, но это не так: Богу нельзя приписывать того, что чуждо бессмертию и несвойственно блаженству, а необходимо представлять о нем лишь то, чем поддерживаются его бессмертие и блаженство. Самое же главное смятение в человеческих душах возникает оттого, что одни и те же сущности считаются блаженными и бессмертными и в то же время наделенными волей, действиями, побуждениями (X, 124).

5. Как должны относиться к богам люди?

Богов следует почитать (Солон). По Эпихарму, благочестив перед богами тот, кто печется о храмах и приносит жертвы. Эпименид в Афинах основал храм Благих Богинь и был первым, кто стал воздвигать храмы. Сократ был повинен в том, что не почитает богов, которых чтит город, а вводит новые божества. Благочестие Эпикура Лаэрт называет «несказанным».

Но чтобы их почитать, их надо знать, и Пифагор покинул отечество для посвящения во все таинства (на Крите он вместе с Эпименидом спустился в пещеру Иды в Египте – в тамошние святилища) и узнал о богах самое сокровенное.