Гуманный выстрел в голову

— Я согласен.

— На какой срок хотите оформить аренду?

— На весь!

— Браво, — не видно было, чтобы агент сильно удивился. — Сейчас подсчитаем.

Он пробежался пальцами по клавиатуре.

— Семь лет вы провели в качестве виртуала. Итого, остается девяносто два года. Делим на сто, переводим в дни, получается… триста тридцать пять дней.

— Всего? — удивился Клаус.

— Хорошо, вам, как постоянному клиенту, Корпорация готова сделать оптовую скидку и округлить срок аренды до года.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

«Точно сбегу», — подумал Клаус зло.

Из терминала выехал бланк договора.

— Где галочка — распишитесь.

Клаус открыл глаза и встал с кровати. Тело было молодое и сильное. Тренированное. Оно превосходно слушалось и не обладало никакими видимыми изъянами. Клаус несколько раз подпрыгнул, мягко приземляясь на самые кончики пальцев. Потом стал на руки и сделал круг по комнате, завершив свой путь у двери. Развернувшись к ней лицом и продолжая стоять на руках, он несколько раз отжался.

Великолепно! Гораздо лучше, чем он ожидал! Даже не верилось, что кто-то мог добровольно, пусть даже и на время, расстаться с таким прекрасным телом.

— Обе-е-ед! — раздался рядом неприятный, тягучий голос. Маленькое окошечко у самого пола на миг открылось, и в комнату, прямо под нос Клаусу въехала отвратительно пахнущая миска. От неожиданности гонщик рухнул на пол.

— Что это? — спросил он, уставившись на миску.

— Белковый кисель, — отозвался голос. — Приятного аппетита, душегуб.

— Кто? — удивился Клаус.

Но обладатель голоса уже прошел дальше.

Клаус встал на ноги и, наконец, осмотрелся. Комнатка была маленькой и почти пустой. Кровать, стол с терминалом, табурет, тумбочка. Единственное окно располагалось почти под самым потолком и было настолько узким, что в него не протиснулся бы и ребенок. Кроме того, оно было забрано толстой стальной решеткой. В довершение всего, дверь оказалась без ручки.

Клаус включил терминал. На экране появился агент.

— Что это значит? — грозно спросил Клаус, обведя рукой помещение.

— Перенос вашей психоматрицы в арендованное тело произведен успешно, — невозмутимо ответил агент.

— Где я?

— В тюрьме для особо опасных преступников.

— Почему я здесь?

— Вы ведь хотели получить тело? Или оно вас не удовлетворяет?

— Причем здесь тело! Почему я в тюрьме?

— Видите ли, прежний хозяин тела был преступником.

— Вы же говорили, что он доброволец!

— Так и есть. После того, как его приговорили к смертной казни, он подписал с нами телоотторгающий Договор, и мера пресечения была изменена на бессрочное виртуальное заключение с правом на досрочное развоплощение.

— Другими словами, вы выдурили у него тело! Агент посмотрел Клаусу прямо в глаза и сказал:

— Можно и так выразиться.

— Я требую немедленно выпустить меня отсюда.

— Невозможно, тело является собственностью Корпорации, и я не вправе подвергать его риску быть украденным.

— Это вы на меня намекаете?

— На вас.

— К черту! Откройте дверь, я гражданин Федерации!

— В соответствии с «Законом о телообладании», виртуал не имеет гражданских прав.

— Я буду жаловаться!

— Жалобы виртуалов не принимаются к рассмотрению.

— Вы все подстроили!

— Вы подписали Договор.

— Негодяи!!!

— У вас впереди целый год. Прощайте.

Терминал погас. Клаус опустился на кровать. Проклятая Корпорация опять обвела его вокруг пальца.

«Все равно сбегу, — подумал он, — отсюда должен быть выход, и я его найду».

У окошка послышалось хлопанье крыльев. Клаус обернулся на звук и сквозь маленькую амбразуру окна увидел кусок настоящего голубого неба с ватным клочком облака. На решетке, повернув голову в профиль и пристально глядя на Клауса правым глазом, сидел голубь. Настоящий. Живой.

Кирилл Бенедиктов УЛЬТРА-ЛАЙТ

Утром 31 августа Антон Протасов приблизился к своей цели еще на триста пятьдесят граммов. Он узнал об этом, встав на тонкий сенсорный лист весов. На жидкокристаллическом дисплее зажглись цифры «38,655»… потом экранчик неуверенно мигнул, и последняя пятерка на глазах у затаившего дыхание Протасова перетекла в ноль. Славный такой, пустотелый нолик. 38, 650.

— Йес! — прошептал Антон, когда весы загрузили окончательный результат тестирования в память домашнего компьютера. — Ай дид ит! Ай наконец дид ит, рили!

Привычка говорить с самим собой по-английски появилась у него после того, как супервайзер их подразделения объявил борьбу усложненным лексическим конструкциям, делающим речь и мышление сотрудников офиса слишком тяжелыми для восприятия. Хотя супервайзер ни слова не сказал о том, что это за конструкции, все поняли, чем конкретно он недоволен. Конечно, английский куда более логичный и легкий язык — легче его, наверное, только эсперанто, однако эсперантистов в штате «Москоу Ультралайт Интеллектуал Текнолоджис» не было.

Еще вчера весы показывали ровно 39 кило. Но таблетки для бессонницы, прописанные доктором Шейманом, оправдали свою запредельную цену — Антон полночи ворочался на надувном матрасе, чувствуя, как его бросает то в жар, то в холод, и заснул лишь перед самым рассветом. И вот вам результат — минус триста пятьдесят граммчиков!