Гумилёв сын Гумилёва

Александр Яковлев не решился отказать таким солидным людям, и редакция «Огонька» получила вельможное согласие на публикацию. А могла ведь и не получить. Когда «Огонек», уже при Коротиче, попытается напечатать ахматовский «Реквием», Яковлев своего согласия не даст, Коротич не станет спорить, а «Реквием» напечатает либеральный «Октябрь», уже не советуясь ни с Яковлевым, ни с Горбачевым.

16 апреля 1986 года вышел очередной номер «Огонька», с Лениным на обложке (праздновалась 116-я ленинская годовщина) и еще тремя портретами Ильича – в самом сердце журнала, где обычно печатали репродукции великих, талантливых или просто модных художников. В глубине журнала притаился и Гумилев. Публикация не такая уж и большая – с двадцать шестой по двадцать восьмую страницу, при этом часть одной страницы заняла вступительная заметка Владимира Енишерлова, часть другой – фотография Гумилева, сделанная в 1921 году Наппельбаумом. На двадцать восьмой странице верстальщик «Огонька» умудрился разместить три стихотворения, хотя часть страницы занял некролог Валентину Катаеву, а часть – фотографии хоккейных тренеров: в разгаре был очередной чемпионат мира.

В подборку Гумилева вошли «Волшебная скрипка», «Капитаны», «Орел», «Лес», «Портрет мужчины», «Жираф», «Когда из темной бездны жизни», «Андрей Рублев».

Я твердо, я так сладко знаю,
С искусством иноков знаком,
Что лик жены подобен раю,
Обетованному Творцом.

Нос – это древа ствол высокий;
Две тонкие дуги бровей
Над ним раскинулись, широки,
Изгибом пальмовых ветвей.

В апреле 1986-го редакция была «на связи» со Львом Гумилевым. Правда, на журнал он не подписывался и в киосках его, видимо, не покупал, потому что получил свой номер «Огонька» только 25 апреля и тут же отправил Владимиру Енишерлову поздравительную открытку: «Дорогой Владимир Петрович! Огромное спасибо за журнал и письмо. Подборка удачная, врезка – талантливая. Это счастье!»

Но «Огонек» не был первым. «Литературная Россия», газета Союза писателей РСФСР, на свой страх и риск напечатала стихи Николая Гумилева (с небольшим предисловием Бориса Примерова) на пять дней раньше. Риск оправдался. «Литературная Россия» опередила не только «Огонек», но и респектабельную «Литературную газету», которая отметила юбилей Николая Гумилева уже задним числом, спешно напечатав статью Евгения Евтушенко. Правда, «Литгазета» едва избежала скандала. Евтушенко, человек талантливый, предприимчивый и чутконосый, но несколько поверхностный, походя бросил совершенно ненужную фразу: «… в некоторых советских публикациях, посвященных нынешнему столетнему юбилею, его (Николая Гумилева. – С.Б.) сложный поэтический и жизненный путь бездумно косметизируется чуть ли не под оперный образ с привкусом "Гей, славяне!"».

Евтушенко попал пальцем в небо. Если не считать нескольких строчек Бориса Примерова, единственной юбилейной «советской публикацией» о Николае Гумилеве было предисловие Владимира Енишерлова в «Огоньке». Но там славянофильством и не пахло.

Из статьи Владимира Енишерлова в журнале «Литературное наследие»: «Возмущенный Л.Н.Гумилев послал в "Литературную газету" жесткое письмо с требованием объяснить, что имел автор в виду, ибо "Огонек", например, не давал повода к каким либо инсинуациям со стороны новоявленного защитника поэзии его отца. Владимир Радзишевский, работавший тогда в газете, ответил Льву Николаевичу, что Евтушенко "сказал ему, что нашел "славянофильские мотивы" в стихотворении Гумилева "Ольга", напечатанном "Литературной Россией". "А почему не "Гей, исландцы!" – смеялся Лев Николаевич, — ведь стихотворение отца начинается: "Эльга, Эльга! — звучало над полями… " <…> А Эльга – из исландских саг"».

Тем временем «Современная драматургия» и журнал «Театр» напечатали «Отравленную тунику». Стихи Николая Гумилева начали печатать «Новый мир», «Знамя» и «Дружба народов».

Книги Гумилева-младшего вскоре тоже начнут готовить к печати. Времена менялись. В ноябре 1985-го защитил кандидатскую диссертацию Константин Иванов. В 1986-м на геофаке восстановили прерванный было курс народоведения. Льва Гумилева снова приглашали читать лекции в научно-исследовательские институты. Его слава и авторитет были уже так велики, что в первой половине 1986-го Лев Николаевич получил приглашение прочитать несколько лекций в МИДе. Опыт оказался неудачным: «аудитория поразила его своей косностью и тупостью», а сам лектор не понравился аудитории.