Гунны

Для танцев нужна была музыка, хоть какая-нибудь. На следующий день, прямо с утра, «благородные» отправились на рынок, где на оставшиеся средства приобрели бубен, свирель и небольшой барабанчик, чем-то похожий на тамбурин. Еще взяли красивой ткани – чуть-чуть, на одежду для танцовщиц. Многого тут не требовалось: чем меньше, тем лучше.

– Ленточек еще разноцветных возьмем.

Брат Сульпиций вдруг улыбнулся и, раздвинув плечом толпу, пробился к разостланным прямо на земле рогожкам, где торговали всякой мелочью – от глиняных свистулек на потеху ребятне до серебряной посуды и ножей.

Ленты купили сразу – дешево, самых разных цветов. Местные брали их пачками для украшения священных деревьев во славу великих богов, вроде как приносили таким образом жертву. Мелочь, а богу приятно: приятно, что не забыли про него, вспомнили, хоть что-то да принесли. Еще купили шикарный бордовый плащ – почти новый, но с большой дырой и подозрительными бурыми пятнами посередине. Уж какой был.

– Представляю, как мы будем выглядеть, – поежилась переводчица. – Почти голые, все пялятся… Тьфу!

Иванов обнял девчонку за плечи:

– Это ж для дела, Эля!

– Да я понимаю…

– И в обиду мы вас не дадим!

– А вот об этом я и вообще не думаю.

Рассмеявшись, юная красотка чмокнула возлюбленного в заросшую щетиною щеку. Аркадий давно уже не брился, отпустив бородку, которую старался содержать в аккуратности, даже иногда подстригал-подбривал. Только вот теперь-то он не «скифский царевич», а обычный бомж, изгой.

– Нож бы еще купить… Хотя…

Подумав о ноже, молодой человек тут же осекся. Еще бы меч пожелал! Что толку-то? В любом случае он владел холодным оружием куда хуже любого местного подростка. Даже луком, пращою – и то… Даже не смог научиться этому в лагере Ардариха: сразу вскрылось бы, что он никакой не скиф.

А вот Эля-Ильдико – да, кое-что умела. Ее специально научили кое-чему для тризны на могиле Аттилы. По крайней мере, Иванов хорошо помнил, что когда-то во сне Эльвира билась мечом очень даже лихо!

– Меч? – рассматривая только что купленные ленты, рассеянно переспросила девушка. – Ну да, кое-что умею. Но быстро устаю, да. Да мечом и не фехтуют: это не рапира, не шпага. Оружие грубое, только для того, чтоб быстрее убить. Желательно одним первым ударом. Нет, если хочешь, научу… Только меча нет. И пистолета тоже… Эх, вот и пригодился бы!

– Ага, без патронов-то, – покачал головой Аркадий.

– Тоже правда, – грустно кивнула Эльвира.

Еще приобрели нитки и шило: кое-как нужно же было смастрячить одежду. Сразу же по приходе домой Эля и Гри-Гри занялись портновским делом. Мужчины же, выйдя во двор, принялись осваивать инструменты. Брат Сульпиций выбрал себе свирель, юный Адальберт – барабан, ну а почти лишенный слуха Аркадий – бубен. Поначалу выходила полная какофония, ну а потом вроде стало все складываться. Монах выводил на свирели мелодию, Берт отбивал ритм, ну и Иванов, так сказать, создавал шумовую поддержку.

– ВИА «Верные друзья»! На рок-группу, увы, не потянем.

Между тем девчонки сшили одежду, переоделись и, немного конфузясь, вышли…

– Вот это здорово! – сразу же заценил Аркадий.

Адальберт просто открыл рот, да так и сидел, не закрывая; брат Сульпиций же сглотнул набежавшую слюну и размашисто перекрестился.

Что и сказать, девушки выглядели на все сто! Короткие юбочки едва прикрывали бедра, столь же коротенькие жилетики скорее напоминали лифы, оставляя на обозрение восхитительно плоские животики. Волосы были перевязаны яркими лентами, такие же ленты украшали запястья и лодыжки танцовщиц.

– Ну, что смотрите? – Покусав губу, Ильдико гордо вскинула голову. – Плясать-то будем? Играйте, что застыли-то?

Музыканты грянули. Если б не свирель, конечно, никой музыки, наверное бы, и не сложилось, но благодаря монаху выходило вполне даже ничего! Плясовой мотивчик проглядывал – этакий варварский диско-стиль.

Девчонки поначалу стеснялись, но постепенно вошли в раж: принялись прыгать, извиваться, покачивать бедрами, даже задирали ноги – растяжки у обеих танцорок оказались хоть куда! Они были чем-то похожи – младший лейтенант КГБ Эльвира и эта германская девушка замарашка Гримунда. Впрочем, никакая уже не замарашка – красавица!

Да уж, танцовщицы из них вышли хоть куда. Обе худенькие, длинноногие, стройные, с копнами перевязанных лентами волос и горящими от возбуждения глазами – обворожительные лесные нимфы.

Иванов хотел было сделать какой-нибудь комплимент по поводу жуткой сексуальности полуобнаженных красоток, но вовремя передумал: слишком пошло бы вышло. Поэтому высказался кратко и по делу:

– Танцуете вы, девушки, хорошо. И вид у вас прекрасный. Пора уже и выступать! Думаю, прямо сегодня и начнем. Там вот, у ворот, где рынок, у пристани.

Сказано – сделано. Да и чего уже было ждать? Репетировать? А зачем? Местные простолюдины вовсе не казались такими уж привередами. Тем более такие-то девушки – одно загляденье! Прихватив инструменты, молодые люди отправились к пристани. Танцовщицы кутались в плащи.