Гунны — страх и ужас всей Вселенной

Поэтому нас не должен удивлять, скажем, сногсшибательный успех, сопутствовавший известному популяризатору истории, автору книг «Сокровища мира – зарытые, замурованные, затонувшие», «Погибшие миры» и многих других увлекательных сочинений в том же роде Роберу Шарру. Еще в 50-е гг. ХХ в. он приглашал слушательскую аудиторию французского радио в экскурсии по районам, излюбленным кладоискателями. Во Франции таких районов довольно много. Вспомним хотя бы нашумевшие окрестности Рен-ле-Шато, монсегюрские сокровища альбигойцев, клады Ордена «бедных» рыцарей Христа и Храма Соломонова и прочее в том же духе. Правда, никаких сенсационных находок сделать так и не удалось. Но интерес к находкам в подземельях древних замков и пещерах не ослабевал. Неважно, что там удалось найти – насквозь проржавевшую плошку, пару гвоздей или шурупов – возможно, остатки старинных доспехов? Даже если эти найденные энтузиастами археологии собственноручно древности не годились в качестве экспонатов для музейной витрины, то за стеклом домашнего шкафа они смотрелись неплохо.

Это ведь так увлекательно, так интересно! Искать, втайне подсмеиваясь над собой и над другими! И что-то находить, надеясь втайне все же обнаружить настоящий клад, неважно где, на пашне, винограднике или в лесу. Главное другое: знать, что вот здесь и вправду побывал Аттила. Что его воины гнали своих коней вдоль этих рек, на Запад, «к последнему морю». А потом возвращались обратно, с Запада на Восток. В Венгрии, степной стране, с относительно редким населением, находки гуннских древностей были сделаны в десятках мест – индивидуальных захоронениях, могильниках, коллективных памятниках. В других странах Европы, вся земля, казалось бы, копана-перекопана, на протяжении многих поколений. «Великое переселение народов», вроде, навсегда ушло в далекое прошлое. Однако золото не ржавеет, да и самоцветы не страдают от того, что над ними проходят сегодня скоростные автомобильные шоссе и железнодорожные пути. По-прежнему из уст в уста передаются древние сказания о скрытых под землей сокровищах. Например, о затопленном некогда убийцами Зигфрида-Сигурда в Рейне несметном кладе Нибелунгов-Нифлунгов, который вполне мог быть гуннским кладом, и может быть – совершенно неожиданно – найден, вопреки всему, в любой момент. Жаль только, что за прошлые столетия и десятилетия лишь немногие золотоискатели, которым улыбнулась удача, дошли своим умом до простой истины. Из любви к искусству и исторической науке, лучше, найдя клад или захоронение, не разорять его самим, а поставить в известность о сделанной находке профессиональных археологов. Не зря ученые жалуются на отсутствие каких-либо данных об обстоятельствах, при которых были найдены гуннские предметы могильного инвентаря в тех или иных захоронениях. Не говоря уже о том, что наиболее ценные предметы из кладов и могильников очень скоро оседают в частных коллекциях, чаще всего остающихся недоступными как для специалистов, так и для широкой публики.

Современная археология, вооруженная высокоточными зондами, инфракрасными фотокамерами и другим спецснаряжением, обладает сегодня возможностями, казавшимися совершенно невообразимыми еще полвека тому назад. Во всеоружии всего этого, археологи соревнуются в скорости со все более стремительными изменениями ландшафта, земной поверхности, зон расселения людей. То, что бросалось в глаза землекопу с лопатой, часто остается незаметным экскаваторщику. Поэтому мы, вероятно, никогда не прочтем целиком всю таинственную книгу кладов и захоронений, скрытых под поверхностью земли. А степь неизмерима и нема. Через ее просторы гунны, авары и иже с ними несли в Европу искусно украшенное оружие переднеазиатского происхождения; через горные кряжи Альп и Балкан все золото Древнего мира, которое так долго копили римляне, попадало на пиршественный стол гуннских князей, на оружие, украшения и утварь отпрысков знатных родов степных завоевателей.

«Если учесть, насколько случайный характер носят те немногие сведения, которыми мы обязаны находкам совершенно бессистемно опускаемых в могилы вместе с покойниками предметов, нетрудно прийти к выводу, насколько слабо эти княжеские захоронения отражают роскошь и богатство, окружавшие правящий слой державы Аттилы» (Вернер).

4. Мир, у которого не женское лицо?

Все данные о гуннах, которыми мы располагаем, позволяют сделать вывод, что они жили в ярко выраженном маскулинном, мужском мире. Мире, в котором брат обладал гораздо большими правами, чем жена или вдова. А судьба «младших (побочных) жен» (наложниц) мало чем отличалась от судьбы рабынь. И лишь «старшая (главная) жена», мать сына, которому было предназначено властвовать, занимала положение, примерно сравнимое с ролью, которую играла жена в странах Запада.