Гусариум (сборник)

Стали вспоминать – кто что знает о рыбной ловле. Меж тем темнело. Влад спохватился – нужно же ставить хоть какой шалаш! Таня возразила – как раз ночью и можно спокойно ехать, авось удастся проскочить и мимо французов, и мимо русских.

И тут их окликнули.

– Ребята, это я, Никита!

– Тебя еще недоставало, – почти не удивившись, сказал Влад.

– Влад, всё в порядке, – сказал, выходя к костру, Никита. – Меня нашли. Меня тут уже ждали. Так что никуда вам прятаться не надо.

Он был уже не в армяке на голое тело, а в ладно сидящем зеленом мундире.

– Тихо! – прикрикнул Влад на Игорька с Таней, уже готовых радоваться. – Нам самим виднее, надо или не надо. Ты другое скажи: эти, которые другие контрольные агенты, имеют при себе аптечку?

– Ну конечно!

– Мишаня ранен. Как минимум нужно обезболивающее и антибиотики.

– Сейчас!

Никиту уже снабдили кое-какой необходимой агенту контроля техникой. Он заговорил в незримый микрофон:

– Рамер, скорее сюда, тут раненый. Нужны носилки. Что? Вот это кстати! Жду.

И, обращаясь к артистам, Никита сообщил:

– Ваше счастье! Сегодняшний хроноклазм отследили по всем параметрам. У него как раз скоро откроется карман. Сейчас у Рамера обозначились координаты. Предполагаемые, но все-таки…

– Как ты нас нашел? – спросил Влад.

– По костру. Вы его на этом берегу развели, а мы с того берега смотрели. Сейчас они сюда подъедут – Рамер, Лео и Каллаш. И мы вас проводим к карману.

– Ты о чем это? – насторожилась Таня.

– О безопасном месте.

Память у Влада была хорошая. Он мог допустить, что Никита не хочет волновать Таню, но к тому, что говорил тогда Никита о кармане хроноклазма, добавилась легонькая такая неестественность в голосе.

– Не бойся, Тань, он мне всё объяснил. Я тебе потом расскажу. Но сперва – Мишаня.

– Да, конечно.

– И поесть. Весь день не жрамши! – добавил Игорек.

– И поесть. Лео нарочно целый вьюк сухих пайков с собой возил.

Четверть часа спустя на берегу был сервирован царский ужин. В саморазогревающихся пластиковых банках были супы, гуляш, жирный и пахучий плов. Мишаня после двух уколов ожил и тоже попросил есть.

Яшка сидел чуть в сторонке от своего коллектива, ближе к Лео, и ждал, когда хоть миролюбивый Игорек к нему обратится. Но даже Игорек выдерживал характер.

– Пробиваться на восток попросту опасно, – объяснял Рамер, сорокалетний лысоватый крепыш с бурыми усами, и тыкал щепочкой в нечеткую карту, которую рисовал на разложенном плаще луч из браслета-коммуникатора. – Хотя Бонапарт и вышел из Москвы, но именно вышел, он еще не бежит. И как раз здесь с одной стороны у нас – Понятовский и Богарне, с другой – Милорадович, вон там – Тарутино, вот тут наш Тарутинский лагерь, а вот тут – Калуга, которую нужно прикрыть… Через несколько дней севернее Тарутина русские разгромят французский авангард, будет большая заварушка…

– Мишаня, ты как? – тихо спросил Влад.

– Да как… Голова немного кружится. И холодно.

– Больно?

– Состояние общей обалделости организма. Мне бы поспать.

– Это понятно.

– Так что ликвидируем ваш бивак и движемся вот сюда, – подытожил Рамер и посмотрел на Никиту. Тот молчал.

– Точнее, сюда. Тут вы будете в безопасности, – завершил Лео.

– Тут, стало быть… – пробормотал Влад. – Ну, ладно…

Сборы были недолгие, одно мешало – объевшиеся после голодного дня артисты еле двигались. И уже на конях, мерно шагавших вслед за гнедой кобылой Рамера, клевали носами и, кажется, пытались смотреть сны. Мишаня – тот вообще после медицинских процедур был в непрерывной полудреме. Рамер обещал, что часа через три очухается и будет свеж, как майская роза, а шрам на плече превратится в тоненькую ниточку.

Влад придержал коня и оказался рядом с Никитой.

– Значит, к карману двигаемся? – спросил он. – А оттуда – куда денемся?

– Оттуда вас заберут, – Никита подрегулировал крошечный фонарик, зеленоватый луч которого давал бледное пятно как раз перед конскими копытами.

– Кто и когда?

– Влад, чтобы ты понял, нужно целую лекцию о природе хроноклазмов прочитать. Я же говорил, хроноклазм волнообразен, и в движении кармана тоже есть эта волнообразность, но компенсационная…

– Никита, я вопрос поставил прямо, а ты отвечай так же прямо, – предложил Влад. – Мы выйдем из кармана в нашем времени? Или в каком-то другом?

– Вы сами не выйдете, вас заберут. Но даже если вы там пробудете триста лет, вы этого не ощутите.

– А если не заберут? Никита, вспомни, что ты говорил тогда о карманах? Что иногда получается оттуда забрать, а иногда – нет? Вы там уже действительно научились забирать людей из этих проклятых карманов? Или ты мне голову морочишь?

– Влад, я же этим не занимаюсь! Я всего только агент!

– Значит, это по факту – безболезненная смерть?

– Да нет же!

– Ты видел хоть одного человека, которого забрали из кармана?

– Я и не должен был видеть.

– Хоть один такой случай знаешь?

Никита не ответил.

Тогда Влад послал коня вперед и догнал Яшку. Поскольку наездники с Яшкой не разговаривали (Мишане было не до бесед, Таня выдерживала характер, а Игорек побаивался Тани), то вниманию Влада Яшка был только рад.