Гусарские страсти эпохи застоя

Через некоторое время заявился замполит батальона. Рахимов намекнул, что не прочь выпить с подчиненным коньячку. Выпили. Пока разговаривали, держа вторую наполненную порцию, в канцелярию ворвался начальник штаба:

- Вот так! Уже пьет! Лейтенант! Я кому вчера говорил быть трезвым как стекло?

- Ну, мне.

- А без "ну", товарищ лейтенант?! Не запряг, не нукай!

- Уймись Мирон, это я его подбил на мелкое нарушение дисциплины! успокоил Рахимов своего товарища.

- Ага, я ж не сам изъявил желание выпивать! - обрадовался заступничеству Никита. - А перед этим приходил комбат и тоже меня с толку сбивал. Вы коньяк будете?

- Нахал! Я его ругаю, а он меня споить пытается! - возмутился майор. Я на дежурстве!

- Не хотите коньяк есть шампанское. Это в принципе почти не спиртное. Будете?

- Хорошо. Шампанского наливай, но не в рюмку же. Стакан есть? - скривил физиономию Давыденко.

- Так точно!

Никита полез в тумбочку достал граненый стакан, ополоснул водой из графина и протянул начальнику штаба.

Майор Давыденко, тем временем, сам по хозяйски откупорил бутылку шампанского и наполнил подставленный стакан.

- С Новым годом! За укрепление воинской дисциплины! - произнес с усмешкой Рахимов и выпил, причмокивая пухлыми губами свою порцию коньяку.

Начальник штаба бесцеремонно и по хозяйски наполнил карманы шинели орехами, выбрал самое крупное яблоко, апельсин и молча удалился прочь.

- Вот человек! Все настроение испоганил своим гнусным видом! возмутился Никита. - Обругает, плюнет в душу, нагадит и счастлив от этого. При всем при том, еще и ограбил, мародер. У-у- у! Рожа, шилом бритая!

- Прекрати болтать о старшем начальнике в присутствии другого начальства! - оборвал тираду Рахимов. - Не переживай, такой он тяжелый человек, принципиальный. Он даже спит и служба снится. Как говорится, на жене лежит, а дисциплинарный устав в уме пролистывает. Службист и очень хороший офицер, в отличие от вас, молодых балбесов.

Рахимов попрощался, пожелал удачи, а Ромашкин допил оставшуюся половину откупоренной бутылки шампанского, чтоб не выдохлось, и внезапно почувствовал себя очень хорошо. Настроение поднялось и заметно улучшилось. Он продолжил размышлять: "Ну и что из того, что дежурю, какая разница, где и с кем пить. Конечно, одному немного грустно, но ведь можно позвать с первого этажа приятеля - Колчакова. Вадик, душа- человек! А можно выпить, чокнувшись с зеркалом". Этот вспомнившийся из литературы, старый способ, внезапно пришедший на ум, Ромашкину так понравился, что он встал из-за стола, плеснул в рюмку чуток рому, и стукнул ей по зеркалу, об отображающуюся рюмку импровизированного собутыльника, подмигнул, произнеся в слух:

- Ваше здоровье, Никита Александрович, долгих лет жизни! Счастья и здравия! Расти большим, во всех местах!

Никита хмыкнул и в два мелких глотка, наслаждаясь ароматом, выпил рюмаху, нового на сегодняшний вечер напитка. Полегчало еще больше.

"Ну, в самом деле, чего мне сидеть дома в Новый год? К Хлюдовым пойти было б занятно, но больно ласково глядит его жена, ластится как кошка, не было б скандала! Идти нажраться в общагу - не велико удовольствие. Наверняка праздник закончится потасовкой и массовым блевом в туалете. А так бойцов уложу спать, "телик" притащу в канцелярию, и просмотр концертов до утра. Надо будет какую-нибудь постоянную бабищу себе завести, что-ли, тогда и отдых разнообразится. Какой - никакой, досуг появится. Иначе это не жизнь, а какая-то ссылка в пески Каракум! Каторга на соляных копях.

Дверь приоткрылась, и в нее прошмыгнул Колчаковский.

- Ты чего Вадик? - удивился Ромашкин. - Гонится кто?

- Это я от начштаба спрятался. Надоел. Ему делать не хрен, он у меня в канцелярии сидит, в шашки играть заставляет. А я их терпеть не могу. Наливай, а то уйду!

- Э, не пужай меня, а то руки со страху задрожат, ром разолью! Уйдет он, вишь-ли! Ходи в дверь, взад. Испуганный.

- В дверь или взад? - поинтересовался насмешливо Вадим.

- К барьеру! Бери стакан с ромом! - приказал Никита все более нетрезвым голосом, и тоном, не допускающим возражений.

Приятели уселись за стол и моментально ополовинили бутылку.

- Ох, и хорош кубинский ром! - выдохнул Колчаков с наслаждением ароматные пары спиртного. У! Прелесть! Особенно с копченой колбаской и под ядреную сигару.

Вадик по хозяйски расположился, пристроив зад на тумбе, протянув длинные ноги. На стол закинуть их было не удобно, поэтому он их положил на стул. Гость поковырялся в пачке, достал за неимением сигары сигаретку, прикурил и принялся пускать кольцами противный сизый дым.

- Как отвратительно! - воскликнул Никита. - Ведешь себя как свинья и хам. Явился с пустыми руками, пьешь мой ром, вонючие сапоги задрал выше головы, да еще и куришь! А мне тут ночью спать! Голова разболится к утру!

- Э-э-э! У тебя приятель, башка будет не болеть, а трещать! И, совсем не от табака, а от коктейля. Я смотрю по откупоренной посуде, шампанское, ром, коньячок ты сегодня уже отведал? Ох, и тяжко придется тебе. А как пойдешь на доклад к начальству?