Гуси к чужому обеду

— Не обращайте внимание на слова моего компаньона — к старости у него развилась ипохондрия, он разучился работать с людьми, бывало, погорячится, а потом жалеет…

— Несомненно, мистер Клаус, — согласился Боксон, — мы же все живые люди, я понимаю…

«Боло проживет суток двое, не более…» — осознал Клаус.

…Своего настоящего имени Тибби не помнила — она родилась в маленькой деревне в джунглях, у одного из притоков великой реки Нигер, но это было невероятно давно — даже невозможно себе представить, однако, в памяти сохранилось, что когда ей было десять лет, родители уже договаривались о её замужестве с сыном вождя, осталось подождать совсем немного, в семьях уже приготовили первые свадебные подарки, как в деревню вдруг пришли солдаты, говорящие на незнакомом языке и убили всех взрослых мужчин. Сыну вождя было четырнадцать лет, он был отважным воином, схватился за отцовское ружье, но выстрелить не успел — длинная пулеметная очередь разрубила его пополам. Для Тибби случившееся было непостижимо — откуда она могла знать, что её страна называется Нигерия, что деревня находилась в провинции Биафра и что в стране идет война — люди из благородного племени хауса истребляют своих врагов из проклятого племени ибо (на территории склонных к христианству ибо обнаружились богатейшие месторождения нефти, а для правоверных мусульман хауса нет ничего страшнее, чем благополучие соседа). Впрочем, жители опустошенной деревни принадлежали племени ибибио, но кого это интересовало?

Командир солдат забрал Тибби с собой, объяснил, что она теперь его жена, скоро они поедут в большой город, и будут жить в огромном доме в целых три этажа. Сначала Тибби часто плакала, среди незнакомых людей было страшно, но солдаты её не трогали, а муж дарил ей красивые вещи, которые брал в других попадающихся на пути селениях, и каждый день угощал сладким сгущенным молоком из железных банок — много позже Тибби узнала, что еда в железных банках называется «консервы».

Когда муж привез Тибби в большой город, она была потрясена таким несметным количеством людей, а встреча с первым белым человеком повергла её просто в ужас, но вскоре она привыкла. Через неделю муж подарил Тибби английскому летчику; тот летал бомбить мятежников и был истинным джентльменом проигравшись в хитроумную разновидность покера своему египетскому коллеге (офицеры Насера составляли основу нигерийской карательной авиации), он (как и положено потомственному баронету) не позволил себе оставаться бесчестным должником, и в тот же вечер продал Тибби за сорок восемь долларов в припортовое заведение господина Ахмара. В заведении она и получила свое новое имя — Тибби, и начала, как выражался господин Ахмар, обслуживать гостей. Обычно гостей было пять-шесть за ночь, иногда — больше, а иногда Тибби покупали для обслуживания вечеринок, тогда гость был один. За три года в заведении господина Ахмара Тибби научилась объясняться на многих языках; привыкла к дешевому самогону, который подавали гостям в бутылках из-под виски (пустые бутылки с красивыми этикетками приносили из коктейль-бара отеля «Икойи», десятки иностранных журналистов каждый день накачивались там алкоголем и сочиняли пропахшие порохом фронтовые репортажи); курила не меньше пачки сигарет в день и мечтала, что когда-нибудь богатый капитан, или старший помощник, или даже пусть старший механик с танкера или круизного парохода возьмет её с собой навсегда. Об этом мечтали все девочки господина Ахмара — их привозили из разных районов страны; если вдруг девочка заболевала, то её продавали в другое заведение, попроще, а на её место покупали у солдат новую. Тибби повезло — за все три года она не заболела, и даже приобрела себе постоянных клиентов, особенно она нравилась филиппинцу Рамону — помощнику механика с панамского контейнеровоза, только вот у Рамона была семья и увезти с собой Тибби он не мог, зато всегда приносил конфеты и никогда не бил. Однажды в заведение пришел нигериец из племени йоруба, господин Виктор, поговорил с господином Ахмаром и сказал Тибби, что теперь она — его жена, и завтра самолетом они полетят в Лондон. (Семья господина Виктора неплохо заработала на распродаже гуманитарной помощи, как раз во время войны в Биафре от голода умерли почти миллион человек, — выгоднейший бизнес, можно оплатить обучение старшего сына в Оксфорде!) В Лондоне у Тибби бывал всего один клиент за ночь, но ей запретили ругаться и пить много виски. Последнее оказалось особенно мучительно; случалось, Тибби с тоской вспоминала припортовую жизнь в Нигерии — там хоть можно было допить оставленное гостями; в Лондоне же гости пили только шампанское, и его никогда не оставалось, а купить себе выпивку Тибби не могла — на улицу её не отпускали; да и откуда у неё могли быть деньги? К тому же в Лондоне было очень холодно, зимой Тибби целыми днями не вылезала из-под одеяла.