Гуси-Лебеди

Возле заправки и зоны перекуса стояли сосны. Старые, пахучие сосны и скамейки для проезжающих, все ходили вокруг, смеялись, что-то обсуждали, а он сидел как дурак и пялился в телефон, раз за разом перечитывая чёртову смс-ку, пытаясь понять, как же она себя чувствовала, когда её отправляла. Когда набирала эти три коротких, ёмких и полных безысходного отчаяния слова. “Сегодня умер дед”. Слезы застилали ему глаза, а он пытался понять, что сделать, чтоб сейчас же оказаться рядом и… всё. И больше ничего не мог. Прости сидел, молчал, перечитывал, пытаясь осознать, как же так получилось, что в самый важный момент он оказался за несколько тысяч километров от родного дома, хотя знал же. Знал. Ему столько раз звонили и напоминали. Что дед болеет, что у него что-то с сердцем, вчера положили в больницу… Дед даже сам звонил ему, по-военному уверенным голосом сообщал в трубку, что “всё, мы умираем, приезжай прощаться”. Наверно, именно его такая бодрость, спокойствие и непоколебимость оказали противоположный эффект. Вик тогда посмеялся и сказал, что “ты ещё сотню лет проживёшь, хватит меня пугать, успеем свидеться и водки попить”… и не успел. Этот бодрый голос некстати зазвучал в ушах и оборвался. Потому что дед тогда бросил трубку, а Вик даже не успел объясниться. Ни тогда, ни сейчас.

— Обидно. Испортил я тебе командировку, но, увы, ничего не поделаешь. Не смог подгадать, чтобы всем удобно было. Смерть вообще неудобна. Но ты об этом не переживай, это всё естественный процесс.

— Дедуль, я скучаю. Я так скучаю… Я… не знаю, как теперь… всё будет. Что делать, когда вот так сильно скучаешь?

— Ну что ты, что ты. Что за глупости? Главное сам жив-здоров, руки-ноги целы, голова на плечах. Многое знаешь, многое умеешь, чему захочешь — научишься. Помнишь, что я тебе говорил? Быть взрослым — значить иметь возможность двигаться дальше. А ты уже давно взрослый, Витенька. Все скучают, я тоже скучаю, но надо просто это пережить. Помнишь, как мы с тобой сидели на крылечке, смотрели как солнце садится за огородом, и пили? Ты тогда мне ещё новые рюмки подарил. Как раз их и обмывали. Здорово было, тихо, спокойно… Помнишь же?

— Пока кот не начал в чулане скрестись, — вопреки настроению брякнул Вик и сквозь тоску рассмеялся. — Прости, расклеился я что-то. Так неожиданно всё случилось.

— А что тут неожиданного. Все мы под богом ходим. А я ещё и “повестку” давно ждал. Вот и пришла. Сколько раз тебе говорил, а ты всё “ну что ты, дед”, “ты ещё молодой же, дед”, “сначала на моей свадьбе погуляй, дед”… А сам не почесался даже, чтоб свадьбой обеспечить.

— Не почесался. Думал, сестра у меня старшая есть. Пусть она сначала. Прости. Кругом я перед тобой виноват.

— Не кругом и не передо мной, не выдумывай. Но есть у тебя одна очень большая оплошность. Нельзя было оставлять сестру одну. Нельзя было не стоять рядом с ней во время похорон. И сейчас нельзя её бросать, оставляя разбираться со всем, что после меня осталось. Она может и справится, но так неправильно. Она и так со мной, стариком, осталась, чтоб ты мог в городе учиться. Думаешь, ей легко было? Вы брат с сестрой, вы как прутья в одном венике, должны вместе встречать невзгоды, помогать друг другу.

— Я знаю. Знаю. Как раз спешил домой. Как ты тут?

— Сам видишь. Завтрак-обед по расписанию, здоровый сон, прогулки на свежем воздухе. А вот с самогоном беда. Старуха совсем озверела. Любой отбирает. ЗОЖ, ЗОЖ… Пугает, что, когда перерождаться придётся, гуси-лебеди меня не поднимут. Ты сам-то как сюда попал?

— Я? — озадачился Вик и начал вспоминать. — Я получил сообщение от сестры, выяснил, где ближайший аэропорт, и поехал туда. А потом… А потом…

Почему-то перед глазами мелькали только разрозненные картинки грузовиков, крутящиеся как бельё в стиральной машинке, резко заболела шея, и нога непроизвольно вдавила подошву землю, как в педаль тормоза.

— Суп с котом. Знаю я, как ты водишь, когда в раздрае. Прям по-кошачьи.

— В смысле “по-кошачьи”?

— Как будто девять жизней в запасе. Что-то у меня подозрение, что ты тут подзадержался. Это не место для живых. Нужно тебе возвращаться скорей. А то хуже будет. Вспоминай, как ты тут оказался?

— Так, гуси-лебеди принесли.

— Вот и обратно также. Любая логистическая система работает в обе стороны. Пернатая в том числе: им всё равно куда и кого относить.

— Гуси-лебеди сейчас в отпуске, — намолчавшись, встряла в разговор Маша.

— Что?

— Ну, июль-август… Время отпусков. Сам знаешь, — многозначительно развела руками девушка и невесело улыбнулась. — Сама бы сходила, да всё недосуг.

— Да что за бардак тут у вас, а? — праведно взбеленился Вик. — Уход работника в отпуск не должен влиять на работу организации. Кто у вас нормативно-правовые акты разрабатывал, а? Должен быть порядок отпусков. Приказ о временном исполнении обязанностей. Что ещё? Кто-то же должен их замещать, а?