Гувернантка

— Это Глэдис. Она снимает мерки — измеряет обхват королевских бедер и так далее. Но вы не подумайте — это вовсе не для того, чтобы поглядеть, как наши королевские клиенты смотрятся в неглиже. Правильно я говорю, а, Глэд?

— Совершенно верно, мистер Хартнелл, — подтвердила спутница удивительно низким, грубым голосом.

— Очень красивый цвет, — похвалила Мэрион. — Да и ткани! Выглядят романтично!

— О, это еще слабо сказано! Вот увидите, наряды будут просто мечта Винтерхальтера!

Во дворце висело немало картин этого художника, изображавших большеглазых принцесс с осиными талиями и императриц в пышных и полупрозрачных кринолинах. И пускай все эти образы являли собой слащавые викторианские идеалы женственности, давно ушедшие в прошлое, идея позаимствовать стиль нарядов именно оттуда показалась Мэрион очень удачной — такие фасоны очень подошли бы фигуре королевы и подчеркнули ее до очаровательного консервативные взгляды.

— Это вы славно придумали.

— Хотите верьте, хотите нет, но это король предложил. Протащил меня по этой своей галерее — от картины к картине и заявил: «Хочу, чтобы она выглядела так же!»

«А король умеет удивлять», — уже в который раз подумала Мэрион.

Расписание королевского турне было довольно плотным. Принцессы внимательно отслеживали его по газетным новостям. Но когда королева по вечерам звонила дочерям, ее голос звучал неизменно бодро, словно она только что проснулась.

— Мамочка попробовала хот-дог! — доложила Маргарет после очередного разговора с королевой.

— Не слушай ее, Сьюзан! — воскликнула Лилибет, торопливо зажав ушки своей собаке породы корги, сидевшей неподалеку.

Их возвращения, намеченного на конец июня, не могли дождаться не только принцессы, но и вся страна. Теперь уже никто не выказывал недоверия к монархам. Когда Аллах, Мэрион и принцессы приехали в Саутгемптон встречать короля с супругой, они застали на пристани шумную толпу.

— Нам что, придется отчалить от берега и встретиться с ними в море? — уточнила Лилибет, явно в ужасе от подобной перспективы.

Море она не любила — главным образом за непредсказуемость. Последние дни она проявляла завидную сдержанность, но порой в ней можно было разглядеть снедаемую тревогами девочку, какой она была когда-то.

На палубе, подрагивавшей от работы мощного двигателя, было ветрено. Аллах мгновенно удалилась в каюту. Маргарет же отправилась инспектировать капитанскую рубку и вернулась с вестью, что там совсем скучно и неинтересно.

— А еще у него зеркальце размером с открытку!

— Тебе бы такого точно не хватило, — насмешливо заметила Лилибет.

Принцесс угостили вишней — редкостным лакомством.

— А куда косточки выбрасывать? — спросила ответственная Лилибет.

— В трубу! — предложила Маргарет и выкинула свои в ближайший сток. Они звонко покатились вниз.

А когда родительский лайнер под названием «Императрица Британии» приблизился, девочек охватил восторг, вот только проявился он совсем по-разному: Маргарет тут же начала скакать, размахивая руками, а Лилибет радовалась молча, сдержанно.

А следом произошло долгожданное воссоединение.

— Мамочка! Мамочка! Смотри, как я похудела! — заголосила Маргарет, восторженно подпрыгивая. Королева, и сама заметно осунувшаяся, крепко обняла дочерей.

— Ни за что не угадаете, что я вам привезла! Деревянный тотем!

Возвращение короля с супругой отпраздновали с большим размахом. Было подано и выпито немало коктейлей невообразимой крепости, приготовленных на основе шампанского. Мэрион быстро захмелела и как ни пыталась это скрыть, королева со свойственной ей проницательностью быстро поняла, что к чему:

— Эх, Кроуфи, надо было вас предупредить! На борту вся выпивка очень крепкая!

Впрочем, воздействию алкоголя так или иначе подверглись все: король принялся выпихивать воздушные шарики в иллюминатор, а один из конюших — прижигать их сигаретой, чтобы лопнуть. А потом на палубе начались веселые пляски. Король стоял в сторонке, наблюдая за старшей дочерью, которая кружилась под музыку.

Мэрион, решив подышать свежим воздухом, тоже вышла на палубу и приблизилась к его величеству. Коктейли придали ей смелости.

— Сэр, все в порядке? — спросила она.

На исхудавшем лице короля застыло озадаченное выражение.

— Лилибет так изменилась… Но в чем — не могу понять.

Мэрион посмотрела на принцессу — та танцевала от души. Волосы у нее растрепались, а глаза радостно блестели. Как и всегда, она была одета в точности как Маргарет, но под платьем с детским рисунком уже угадывались женственные формы — округлившиеся бедра и грудь. У Мэрион болезненно сжалось сердце. Она отчетливо увидела то, чего пока никак не мог понять король: Лилибет повзрослела.

Глава сорок четвертая

По прошествии нескольких недель, к ужасу Лилибет, состоялось еще одно морское путешествие — на королевской яхте «Виктория и Альберт». На этот раз корабль держал путь на Девон — семья надумала посетить Дартмутское военно-морское училище, где в юности учился король.

— А до меня там учился дедушка! — поведал он старшей дочери, чтобы хоть немного ее подбодрить. — Его там прозвали Килькой, а меня — Сардиной.