Гвардейцы в боях

В январе 1968 года мне прислал письмо бывший комиссар полка подполковник запаса В. А. Алтухов, проживающий в Полтавской области: «Я часто вспоминаю тяжелые бои под Ельней. Крепко дрался ваш 3-й батальон. Тогда на стороне противника были большие преимущества, особенно в танках и авиации. Но мы не только выстояли, но и били противника. Мне в вашем батальоне пришлось быть дважды. Можно ли забыть ночной бой при уничтожении передового отряда 15-й пехотной дивизии противника в Басманово? Второй раз с вами совершал марш-бросок в направлении станции Глинки, у которой произошел встречный бой с батальоном 17-й моторизованной дивизии гитлеровцев… Ваш батальон тогда здорово с ходу атаковал противника…»

Атаковать и разбить более сильного врага — дело нелегкое. При выполнении заданий мы часто прибегали к ночному бою. Почему? Своими ночными действиями мы сводили на нет преимущество противника — исключали применение им танков и авиации, навязывали ему свой метод боя.

Днем нам труднее было добиваться успеха. Хотя наши артиллеристы умело стреляли прямой наводкой и с закрытых позиций, бойцы искусно применяли противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью, но танк с его вооружением и броней остается танком, хотя смелости и героизма нашим воинам не занимать.

Помню, 9 августа в наш батальон, в район западнее деревни Кусановки, прибыл командир дивизии полковник Павел Васильевич Миронов. В это время с медпункта в свою 9-ю роту следовали перевязанные бойцы Санников и Хоржавин.

— Почему вы не в медсанбате? — поинтересовался

Миронов.

— Конечно, тяжело, товарищ полковник, но как вспомнишь, что фашистская нечисть к Москве протягивает свои грязные лапы, как подумаешь, что они могут топтать Красную площадь, то поверьте, и рана перестает болеть и про усталость забываешь.

— Здесь тяжело, но и в глубоком тылу людям не легче, — добавил Хоржавин. — Вот мы и крепимся. Семь — десять дней назад в нашем батальоне было около пятисот человек, сейчас половины их нет. Можно ли нам быть в санбате?

О жарких боях с фашистами вспоминает в своих письмах и бывший инструктор пропаганды 586-го стрелкового полка старший политрук Василий Иванович Тайков:

«Много лет прошло с тех пор, как расстались мы в районе деревни Гурьево, где шли страшно кровопролитные бои с превосходящими силами противника, но я все помню. Тем более, что недавно мне пришлось побывать на местах боев. Эти бои мне запомнились лучше других. Был в Быково, Ушакове, Дубовежбе, Никифорове, Гурьево, на знаменитой высоте 251,1, в березовой роще, где ваш батальон разгромил немецкий батальон 15-й пехотной дивизии, на станции Глинка, где батальон провел удачный бой с передовым отрядом 17-й мотодивизии противника».

Глава третья. От Ельни до Северного Донца

Жестокие, кровопролитные бои шли по всему фронту 24-й армии. Враг подтягивал свежие резервы, теснил наши части. Во второй половине августа 1941 года нам пришлось оставить ряд населенных пунктов. Создалась реальная угроза более глубокого прорыва немцев к Москве.

Самоотверженно, стойко сражались наши воины, но события на отдельных участках развивались не в их пользу.

24 августа я принял командование 85-м стрелковым полком 100-й стрелковой дивизии генерала И. Н. Руссиянова, с которым познакомился еще в 1932 году.

Жаль было расставаться со своим 3-м батальоном, который передал старшему лейтенанту И. М. Огневу. Боевые товарищи, с которыми не раз ходил в атаку и с которыми переживал горести и радости, тепло меня провожали. В подарок от командования дивизии я получил карманные часы с надписью: «Богатырю Отечественной войны от коллектива крайместпрома гор. Красноярска. 1941 год»[10].

…Во второй половине дня 24 августа я прибыл на командный пункт 100-й дивизии, который размещался в березовой роще юго-восточнее деревни Шебяки (район Ельни).

— Как добрались? — спросил Иван Никитович Руссиянов.

— Как видите, товарищ генерал: жив-здоров.

— Обстановка, капитан, трудная. Из одного блиндажа в другой не всегда удается добраться… О ваших делах кое-что читал в «Красноармейской правде» и «В бой за Родину».

100-я ордена Ленина стрелковая дивизия — одно из старейших соединений Советской Армии, прошедших суровую школу борьбы за Советскую власть с силами внешней и внутренней контрреволюции. Дивизия была сформирована из частей 44-й и 45-й Волынской стрелковых дивизий 23 ноября 1923 года как 45-я «Б» стрелковая дивизия. 24 апреля 1924 года она была переименована в 100-ю стрелковую дивизию. Дивизия обладала боевым опытом, имела свои традиции. В памяти и командиров, особенно старших, и красноармейцев жил незабываемый образ народного героя Николая Щорса — первого командира 44-й дивизии.

В сентябре 1939 году дивизия участвовала в освободительном походе в Западную Белоруссию.