Гвардии «Катюша»

Новгородско-Лужская операция завершилась успешно. Она сыграла важную роль в снятии войсками Ленинградского и Волховского фронтов блокады города Ленина. Ее ударной силой была наша славная артиллерия и легендарные «катюши».

П. А. Дегтярев, генерал-лейтенант артиллерии в отставке ПОРУЧЕНИЕ СТАВКИ

Великая Отечественная война застала меня в стенах Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского, в которую я был принят слушателем после участия в хасанских событиях.

В первые дни войны я был вызван из академии в Центральный Комитет ВКП(б) и назначен военным комиссаром артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления Красной Армии (ГАУКА), где впервые узнал о новом, реактивном оружии.

В начале сентября 1941 года меня пригласили в Кремль к Верховному главнокомандующему. Там после короткой беседы объявили, что мне доверено быть членом Военного совета гвардейских минометных частей Ставки Верховного главнокомандования. Командующим этими частями назначен большой специалист по новой технике военный инженер 1-го ранга В. В. Аборенков, а другими членами Военного совета — секретарь Московского комитета ВКП(б) Н. П. Фирюбин и заведующий отделом ЦК ВКП(б) Л. М. Гайдуков.

— Они должны заниматься, — сказали мне в ЦК, — организацией массового производства реактивного вооружения — боевых установок и реактивных снарядов, а также кадрами для этого производства и формируемых гвардейских минометных частей, а вы — боевым применением их.

Меня предупредили также, чтобы я и другие руководящие работники ГМЧ начали изучение новой техники, а также способов ее применения в бою. В заключение мне сообщили, что на фронтах Великой Отечественной войны успешно бьют врага несколько батарей, вооруженных новым оружием, что с фронтов, в том числе и от ленинградцев, поступили восторженные отзывы о действии реактивной артиллерии.

Было известно, что первая на Ленинградском фронте реактивная батарея, затем развернутые на ее базе отдельный дивизион, а в дальнейшем минометный полк с успехом выполняли возложенные на них боевые задачи, оказали большую помощь пехоте в отражении многочисленных атак вражеских войск.

В Центральном Комитете партии неоднократно подчеркивали, что гвардейцы должны быть особенно стойкими в обороне и отважными в любом наступательном бою, что, как бы ни была тяжела сложившаяся обстановка, секретная реактивная техника ни в коем случае не должна попасть в руки врага.

Военный совет гвардейских минометных частей Красной Армии, оказывая необходимую помощь Ленинградскому и Волховскому фронтам, был очень рад, что ленинградцы в своем осажденном городе организовали производство боевых установок и реактивных снарядов, а также сформировали и вооружили реактивным оружием несколько гвардейских минометных полков, что было очень важно.

Войска Ленинградского фронта уже в 1942 году наряду с крупной группировкой артиллерии Ленинградского фронта и Краснознаменного Балтийского флота поддерживали 5-я гвардейская тяжелая минометная бригада первоначально в составе 12 дивизионов, а также 38-й, а затем 320-й и 321-й гвардейские минометные полки.

Гвардейские минометные части в первые годы войны, как правило, в начальной стадии артиллерийской подготовки производили мощный огневой удар по узлам сопротивления противника, а когда атакующая пехота поднималась в атаку, их огневой удар повторялся. По такой же тактике планировалось применение гвардейских минометных частей при организации прорыва блокады Ленинграда.

Большое внимание обращалось также на готовность гвардейских минометных полков к отражению контратак пехоты и танков врага.

В середине января 1943 года я прибыл со Сталинградского фронта в Ставку Верховного Главнокомандования, где получил приказ вылететь на Волховский и Ленинградский фронты для передачи опыта боевого применения реактивного оружия в ходе Сталинградской битвы и оказания возможной помощи гвардейским минометным частям этих фронтов в обеспечении прорыва обороны противника.

Задача была ответственная и почетная. Рано утром я вылетел из Москвы на скоростном (по тем временам) бомбардировщике СБ. Однако при подходе к Волховскому фронту наш самолет был атакован истребителями противника, поврежден и при вынужденной посадке в район фронтового аэродрома «Хвойное» скапотировал и перевернулся. Весь экипаж и я получили ранения и оказались во фронтовом госпитале в городе Тихвине, откуда меня через несколько дней на самолете командующего авиацией дальнего действия генерала А. Е. Голованова (впоследствии маршала авиации) переправили в московский госпиталь. Поэтому мне, к сожалению, не удалось принять непосредственного участия в одной из важнейших операций наших войск — прорыве блокады Ленинграда.