Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

И вот белоснежная, заледеневшая гладь реки почернела от людей, лошадей и саней. Не меньше двух тысяч человек повёл Увилл на штурм Боажа. Конечно, продвижение такой армии не могло пройти незамеченным, но Увиллу хотелось надеяться, что местные жители вряд ли бросятся предупреждать своего лорда. А даже если и так — сейчас, зимой Локор Салити вряд ли сумеет быстро созвать армию на защиту города.

И всё же зимнее наступление стало тяжким испытанием. Бушующие метели, от которых не спасали даже самые тёплые тулупы; вечная мгла, когда по нескольку дней подряд солнце не появлялось из-за плотных туч; необходимость ночевать прямо на льду у небольшого костерка в палатке, которая всё равно не могла защитить от стужи; вода, замерзающая в бурдюках; скудная еда, состоящая из зерна, сваренного вместе с полосками солонины. Всё это испытывало на прочность и людей, и животных.

Однако если и было что-то, столь же несгибаемое и неумолимое как зима, то это упрямство короля Увилла. Несмотря на то, что он постоянно шмыгал текущим носом, несмотря на ломоту в глазах по утрам, несмотря на ледяную корку, которой постоянно были покрыты его усы и борода, он ни разу даже не помыслил о том, чтобы повернуть назад, или хотя бы даже отсидеться где-нибудь в одном из селений или небольших городков.

Глядя на своего государя, не роптали и его люди. Увы, но тела оказались слабее воли — в армии было уже несколько десятков обмороженных и заболевших. Многие выглядели явно обессилившими, и с каждым днём всё меньше верилось в то, что эта армия, всё больше напоминавшая войско ходячих мертвецов, действительно сумеет штурмовать и взять город. Становилось всё более понятно, почему предки столетиями отказывались от зимних кампаний.

И тем не менее армия постепенно продвигалась на северо-запад. Этот поход длился семнадцать долгих дней и кажущихся бесконечными ночей. Ещё до подхода к Боажу войско Увилла поредело почти на три сотни человек — это были те, кто не мог вступить в бой из-за обморожений, травм или болезней. Однако же наконец они добрались до селения Кручки, раскинувшегося на берегу уже такой широкой в этих местах Алийи. В двенадцати милях от этого селения стоял Боаж.

***

Вьюга била в глаза, словно ещё одна армия, защищающая город. Увилл забрался достаточно далеко на север, чтобы солнце в это время появлялось на небосклоне всего на несколько часов, однако же из-за плотной пелены туч, сеющих колючим снегом, стояла мгла, в которой терялись обводы городских стен, хотя до них было не больше четверти мили.

Четверть мили, которая могла стать смертельной для армии короля, ибо ей предстоял штурм. Локор Салити отказался вести переговоры. Он не впустил парламентёров в город, более того — он приказал расстрелять их со стен. Гардон, вновь представляющий своего короля на переговорах, получил очень нехорошую рану в живот. По счастью, стрела вошла под очень острым углом, да и меховой тулуп помог погасить её скорость, но всё же она засела достаточно глубоко. Из пятерых человек, сопровождающих Гардона, двое были убиты и ещё один получил ранение, правда, куда более лёгкое — стрела лишь слегка распорола ему руку.

То, что лучники, не колеблясь, исполнили приказ лорда, означало, что город не намерен сдаваться. Боаж был хорошо укреплён, и даже если защитников в нём было не слишком много, то зима в значительной мере помогала именно им. Во всяком случае, Увиллу сейчас казалось, что в его окоченевшие щёки врезаются мириады маленьких стрел.

Подготовка к штурму была изнуряющей. Было ясно, что армия потеряет множество людей ещё до того, как доберётся до стен, ведь вокруг лежали сугробы, даже в не самых глубоких местах доходящие выше колен. На совете было решено, что под покровом ночи небольшие отряды будут утаптывать снег, проходя по нескольку раз туда и обратно, но частые снегопады превратили это в бессмысленный труд.

Конечно, метель создавала огромные трудности не только для штурмующих — видимость и точность стрельбы в такую погоду также оставляли желать лучшего, да и сами луки, и особенно тетивы, скорее выходили из строя. И всё же Увилл прекрасно понимал, каких потерь будет стоить ему этот штурм.

Наверняка в городе было много людей, охотно согласившихся бы сдать Боаж королю. Очевидно, что были таковые и среди защитников, однако лорд Салити ревностно следил за тем, чтобы не дать возможности Увиллу совратить его людей. Он расстрелял первую депутацию парламентёров, и было совершенно ясно, что та же судьба постигнет и прочие.

Кстати говоря, Гардону, к несчастью, становилось всё хуже. Конечно, будь они в Колионе, в тепле и чистоте, он почти наверняка оправился бы от раны даже несмотря на свой преклонный возраст, но здесь, дрожа от холода в пропитанной чадом палатке, когда проблемы возникали даже просто с горячей водой и свежей корпией, шансы его таяли с каждым днём.