Гвиневера. Осенняя легенда

Неожиданная нежность сломала мою стойкость, и меня сотрясли рыдания. Я долго плакала в объятиях мужа. Это был драгоценный миг в наших отношениях с Артуром, и я всегда вспоминала о нем с благодарностью.

Когда серая холодная зима подходила к концу, отец Болдуин окрестил Борса. Я думала, что он обратит в свою веру и Паломида, но араб, казалось, мучился глобальными вопросами и еще не был готов признать Христа единственной тропинкой к Богу. Как-то днем он зашел проведать меня и с надеждой в голосе предположил, что Ланс отправился в собственное духовное путешествие.

– Мы часто обсуждали с ним необходимость оставить соблазны мира, если хочешь обрести Бога.

Я вспомнила рассказ о святом Симеоне-страннике и свои видения божественного человека. Никому бы я не пожелала такой судьбы.

Когда снег растаял и дороги расчистились, у наших ворот появилось какое-то поджарое существо. Человек нес в руках красный щит и был одет в военную куртку, которая представляла собой наполовину кольчугу, наполовину латы из щитков. По тому, как он двигался, я поняла, что его воинская весна была далеко позади, а упорство проистекало от возраста, а не от мускулов. И все же его вид был грозен, когда он стоял у ворот и требовал впустить его от имени Боменса.

Часовой не знал, что ему ответить, но мы с Мордредом как раз возвращались с утренней прогулки и провели пришельца в зал.

– Смердит, как от конюха, – заметил повар, пока наш гость плескался в корыте, стараясь привести себя в должный вид, чтобы предстать перед королем. Я согласно кивнула и оставила Мордреда, чтобы тот проводил его наверх, а сама пошла разыскивать Артура. Едва мы оба заняли места на возвышении, как Мордред ввел в зал пришельца.

Незнакомец вытаращил глаза от изумления, переводя взгляд с ручек наших кресел, которые были вырезаны в форме львиных голов, на Красного Дракона, карабкавшегося вверх по стене позади нас. Наконец, тяжело вздохнув, он перевел взгляд на нас.

– Ваши величества, – прорычал он и неуклюже опустился на одно колено. – Молодой воин, побивший меня у переправы, заставил поклясться, что я прибуду в Камелот и стану вам верно служить. Иначе он грозил убить меня и отсечь голову. Он заявил, что здесь он лишь поваренок на кухне. Но если так сражаются ваши поварята, не хотел бы я столкнуться с предводителем Круглого Стола.

Артур старался сохранить невозмутимое лицо, но я видела, что он так же изумлен рассказом, как унижен произносивший его.

– Ваш приход сюда похвален, – отозвался верховный король. – Если вы останетесь с нами, Бедивер подыщет вам место среди воинов. Э… у вас есть имя?

– Когда мои доспехи еще были новыми, жена звала меня Иронсидом, – ответил со вздохом человек. – Но добрая женщина давно умерла, а моя кольчуга – скорее, груда хлама и утратила свой прежний блеск. Но я рад буду провести некоторое время с вашими людьми, чтобы доказать тому юнцу, что я чту клятву и он может вложить меч в ножны.

Мордред повел Иронсида к Бедиверу, а Артур посмотрел в мою сторону:

– Похоже, Боменс входит в силу.

– Кто этот парень, о котором все говорят? – спросил Мордред на следующий день, когда мы устроились за длинным столом, чтобы попрактиковаться в письме.

– Помнишь мальчика, которого Ланс подобрал на дороге?

Но Мордред поклялся, что никогда его не встречал, и мы выяснили, что либо он, либо Боменс были в отъезде, когда другой оставался при дворе.

– Я уверена, он тебе понравился бы, – заключила я, а сама подумала, что приемному сыну было бы неплохо обзавестись друзьями из молодых воинов и не всегда таскаться за старшими братьями.

Когда в великой смене сезонов завершился круг, весна возродила и мой дух. Болото на Сомерсетской равнине зазеленело, и в нем закишели головастики и тритоны; среди тростника и на ивовых берегах засуетились полевки и певчие птицы, а на озеро прилетели гнездиться огромные стаи водоплавающих птиц. В Камелоте мы вовсю собирали вещи, потому что сразу после праздника костров отправлялись в путешествие по королевствам на южном побережье Уэльса.

– Мы можем провести еще один турнир, – предложил Бедивер. – Рассказы о прошлогоднем облетели всю Британию, и каждый хочет испытать счастье в следующем.

Мы стояли на кухне у стола, на который повар положил лепешки и поставил сидр для тех, кто хотел бы напоследок подкрепиться перед выездом. Артур прикончил свою кружку и лишь после этого согласно кивнул.

– Амфитеатр в Карлионе – подходящее место. А если назначить турнир на первое августа, то можно вместе с Братством отметить праздник урожая. Ты и Кэй останетесь в Карлионе, чтобы заняться приготовлениями, а я буду навещать соседних королей. – Артур улыбнулся мне. – Не стоит тебе всюду ездить в повозке Агриколы.

В ответ я сморщила нос. Артур уже отговорил меня брать собственную повозку, уверяя, что одной мне в ней ехать неприлично, а ему самому требовалась свобода перемещения, которую ему предоставлял его боевой конь. А теперь он запрещал мне пользоваться экипажем короля Демеции.