H-Два-O. Сборник рассказов

Говорят, поделить на ноль невозможно. То есть, конечно, всё-таки можно, но не имеет смысла. Это если использовать обычную человеческую логику или кое-что чуть выше, например, математическую логику. Но Вселенной плевать на то, что выдумали и взяли за неоспоримое правило какие-то существа, живущие на третьей планете от небольшого жёлтого карлика на окраине скучной галактики под самоназванием Млечный путь. Так что то, чем сейчас занимался один странноватый учёный по имени Афанасий, было, собственно, никому не интересно, кроме него самого. Ну, может быть, ещё парочке таких же чудаков, помешанных на абстрактном мышлении. А делал он одну необычную штуку. Вернее, процесс.

Афанасий пытался создать отрицательную бесконечность. Сам по себе термин немного аляповатый и непонятный простому человеку. Но Афанасия сейчас все эти мелочи не волновали. Он был погружён в сотворение нового и неизведанного. Загрузившись для этого во все электронные аппараты, имеющие способность хоть немного производить числовые вычисления, он приготовился использовать эти невообразимые ресурсы для своей цели. Начиная с микроволновки и обычных часов и телефонов и заканчивая мощнейшими серверами и супер-компьютерами. Все эти плоды технического гения человека были сейчас на службе у простого учёного из Сыктывкара Афанасия.

Что за дикую программу он написал, и как ему удалось попасть в каждый уголок великой сети Интернет и не только, — останется его личной тайной. Да, собственно, это нам и не нужно. Ведь то, что сейчас собирается сделать Афанасий, гораздо интересней.

Запустив процесс вычисления деления на ноль в мировом масштабе, он хочет вывести отрицательную бесконечность в материальном варианте. Для этого он подготовил экспериментальную модель «овеществителя». В прошлый раз ему удалось добыть немного антиматерии благодаря этому прибору. Теперь же он настроен гораздо серьёзней. Шутка ли, отрицательная бесконечность, выведенная в объективную реальность! Да после этого… хм после этого может произойти всё, что угодно. Что-то необратимое или что-то невообразимое. А то и всё вместе.

Возможно, этот вариант и притягивал Афанасия. Ведь создать доселе неосуществимое — это равноценно сравняться с величием Творца. Кем бы он не был — бородатым дядькой на небесах или Большим Взрывом, произошедшим несколько миллиардов лет назад. И вот момент истины.

Худой палец с обгрызенным ногтем завис над клавишей запуска программы. Судорожно вздохнув, Афанасий волевым усилием нажимает кнопку и запускает процесс. Мгновенно прокатившаяся информационная волна забирает все ресурсные мощности вычислительной техники по всему миру. Низкий гул почти на инфразвуке пронизывает всё строение, где разместил свою лабораторию Афанасий. Резкий звуковой сигнал вещает об окончании алгоритма процесса. Замерев перед камерой, где должно появиться материальное доказательство существования отрицательной бесконечности, Афанасий изумлённо потирает глаза. В воздухе, поддерживаемая мощнейшими магнитными полями для защиты исследователя, висит фисташка. Обычная, светло-изумрудная фисташка. Слегка подрагивающая от любопытного взгляда Афанасия.

Герменевт

Бесконечно погружаясь в хитросплетения многосмысловых конструкций, я пытался вновь и вновь найти истинный смысл седьмого порядка. Прорываясь сквозь мозаичные интерпретации художественных отождествлений, моя кожа покрывалась мурашками. Волосы электризовались и сыпались синонимичными искрами. А пальцы продолжали неутомимо распутывать паутину сложноподчинённых предложений. Я должен завершить начатое!

Вытащить то, что сокрыто под пластами сегментированного текста с двойным, тройным, а то и в X-порядковой степени смыслом. Это мой дар и моя казнь. Лишь избранные могут становиться герменевтами. Да! Так зовут нас! Тех, кто раскрывает истинную подоплёку различный тайных писаний.

Утопая в коварных замыслах автора или авторов, мы находим именно тот смысл, который они хотели донести. Разъясняя и показывая обычным неразумным читателям яркую и жгучую правду. Вытаскивая из глубин тёмных расщелин подсознания на свет божий то, что было сокрыто веками. И пусть нас не оценивают по достоинству и труд наш не в цене, мы знаем, что неся тяжкое, но гордое звание герменевта, сохраняем правильную суть написанного. Даря всему миру счастье осознания настоящей кристально-чёткой, верной идеи.

И сейчас, вот уже который день пробиваясь через нагромождения параллельных позиций и круговорота ментальных дилемм, я был близок к тому, чтобы проникнуть в святая святых…Верную Суть Текста. Его смысловое ядро, плотное и массивное, создающее художественную гравитацию, собирающее в целое всё произведение.

Ещё немного — и я смогу превзойти себя! Оставив в веках имя первого герменевта, раскусившего столь гениально и искусно выстроенный разностопный ямб в универсальном силлабо-тоническом стиле. И вот ещё раз взглянув на свой труд, я вслух и с расстановкой прочёл первые строки этого бесконечно космического произведения, созданного буквально в золотых литературных пропорциях: