Harry Oppenheimer: Diamonds, Gold and Dynasty

Луи выступал в роли своеобразного наставника Эрнеста. Хотя по взглядам и поведению Луи был более пассивным, чем его волевой и крепкий младший брат, он помог Эрнесту сориентироваться в культуре и обычаях принятой ими родины. Под его руководством Эрнест стал натурализованным британским подданным, и 25 ноября 1901 года Эрнест принес присягу.²⁰ Интеллектуально развитый, но эмоционально хрупкий, Луи был нежной душой; он разделял врожденную сдержанность Эрнеста, но ему не хватало решительного темперамента его брата. Тем не менее их связывала интимная связь. Они снимали совместное жилье, сначала в Белсайз-парке, а затем в Вест-Хэмпстеде, и начали создавать густую сеть социальных и коммерческих связей. На рубеже веков все братья, кроме одного, Эмиля, были сосредоточены в районе Квадратной мили и занимались торговлей бриллиантами. Фотография квинтета, сделанная в загородном доме Антона Дункельсбулера в Мейденхеде около 1902 года, свидетельствует о "растущей роскоши племени Оппенгеймеров".²¹ Бернард устремляет свой взгляд на фотографа с видом самодовольства. К тому времени он уже был известным и состоявшимся торговцем бриллиантами. Бернард также был устроен в личной жизни: в 1890 году он женился на Лене Штраус, и в 1892 году она родила ему сына Михаэля. На фотографии Михаэль сладко смотрит в объектив камеры. Усатый Густав выглядит рассеянным и немного не в своей тарелке. Он не имел большого успеха в бизнесе: По легенде Оппенгеймеров, Густав "проваливал все, к чему прикасался".²² Отто, самый младший, подавал надежды. Он был энергичен, хотя ему и не хватало сообразительности Луи и Эрнеста. На картине Отто сидит в шезлонге с беспечным выражением лица. Луи томно смотрит в объектив, а Эрнест, при всей своей солидности, смотрит с нескрываемым недоумением. На коленях у него лежит раскрытая книга. Возможно, его чтение было прервано. Во всяком случае, Эрнест выглядит как-то неловко. Возможно, он чувствовал необходимость доказать свою состоятельность в суматохе алмазных месторождений. Такая возможность вот-вот должна была представиться.

Луи Оппенгеймер решил, что пришло время заменить Леона Соутро, самовлюбленного француза, который с благодушным пренебрежением наблюдал за офисом Dunkelsbuhlers в Кимберли. Соутро уделял больше внимания увеличению собственного количества акций De Beers, чем делам Dunkelsbuhlers. Эрнест должен был сменить Саутро на трехлетнем контракте с годовым окладом в 500 фунтов стерлингов и обещанием длительного отпуска в Англии перед продлением контракта. Он прибыл в Кимберли в ноябре 1902 года. Бурный город" застраивался, но в нем сохранялась прежняя неистовая атмосфера.²³ Родс умер за восемь месяцев до этого, 26 марта, и Эрнест не успел встретиться с человеком, о котором так много слышал и которого так почитал. Однако наследие Родса оставляло желать лучшего. Страна, тем временем, полностью изменилась. Англо-бурская война, вспыхнувшая в 1899 году и столкнувшая буров с британцами в кровавом поединке за обладание алмазами и золотом, завершилась 31 мая 1902 года подписанием Вереенигингского договора. Бывшие бурские республики Трансвааль и Оранжевое свободное государство больше не находились под британским военным управлением; теперь они были колониями британской короны с обещанием в конечном итоге получить самоуправление. Британия гарантировала сумму в 3 миллиона фунтов стерлингов для погашения военных долгов республик, что было частью политики послевоенного восстановления, проводимой лордом Милнером (британским верховным комиссаром и губернатором вышеупомянутых колоний Короны), которая возложила новое финансовое бремя на горнодобывающую промышленность. Вместе со своей административной командой из молодых выпускников Оксфордского университета (презрительно прозванных "детским садом Милнера") Милнер приступил к созданию основ южноафриканского государства, призванного удовлетворить требования британского империализма.²⁴ Это было государство, развитие которого - экономическое и политическое - Эрнест Оппенгеймер и его потомки должны были определять в решающей степени.