Hell to the Heavens (СИ)

В любом случае, сегодня она с нетерпением будет ждать конца своей работы, распустит замысловатую причёску, которой её научили уже на месте, заменив её низким хвостом и проведёт остаток дня рядом с Дайном. Подобные дни она обожает, когда чужие руки перебирают её волосы или касаются более смело, словно она никогда не была принцессой и это данность. Ласковая улыбка — приветствие, время задуматься о чём-то менее приятном, чтобы день прошёл быстрее.

***

Вечером, оставаясь наедине с хранителем и горячим супом, она позволит себе прильнуть к нему, закрыть глаза и прижаться щекой к плечу, крепко обняв за руку. Так хорошо и спокойно. Безумно правильно…

— Они считают что мы женаты… — шепчет она, ласково оглаживая ладони Дайнслейфа. — Порою, мне хочется чтобы они были правы…

— Но ведь это действительно так… — тихо скажет он, проведя по животу девушки. — С тех пор, как ты приняла венок и согласилась идти за мною… Наверное, мне стоило тебе об этом сказать…

Она ласково улыбнётся, положив руки поверх его ладоней. Так уютно… Она закрывает глаза, стискивая руки хранителя. Всё оказалось гораздо проще, чем она надумала и от этого ей хочется захлопать в ладоши и чуть ли не врасти под кожу к своему милому. Крупная капля падает с неба, заставив отвлечься друг от друга. Войти в дом и спрятаться под одеялом. Или нарваться на ласку… Приластиться к рукам и не говоря ни слова потереться щекой о плечо, оставить поцелуй на подбородке, стянуть надоевшую повязку и заглянуть в лазурь чужих глаз, чтобы пропасть в них снова и снова…

И её поймут. Прикоснутся к оголённой части бедра, проведут по ней кончиками пальцев, прежде чем сдвинуть край брюк и с безумным желанием в глазах повести вверх. Смотреть как она поднимает руки, позволяя касаться себя везде, как осторожно поёрзает, с улыбкой наблюдая за румянцем на скулах рыцаря.

В такие моменты он идеален. Дайнслейф ловко перехватывает её руки и зацеловывает ладони, словно это необходимо как воздух. А потом подтягивает чуть ближе, ложится, почти на лицо себе опуская. Усмехается совершенно беззлобно, когда руки в волосы ему забираются. Крепко стискивает её бёдра. В этот раз он всё сделает сам. Сам раздвинет губы, осторожно, чтобы не сделать ей больно посоёт их, подождёт пока они покраснеют и станут влажными от его слюны. Погладит по бокам, когда она вздрогнет и тихо-тихо попросит быть более грубым.

В этой просьбе он всегда ей отказывает. Слишком долго он ждал её, чтобы поступать столь расточительно. Он не имеет права причинять ей боль, особенно после всего, что она сделала для этого мира, хоть он о том и не догадывается.

Осторожно проникнуть языком вовнутрь, сжать бёдра, не позволяя своевольничать, медленно-медленно обвести их кончиком, прежде чем начать двигаться. Уловить шумный выдох, прежде чем потянуть её вниз, прежде чем почувствовать дрожь чужого тела и ногти, что вопьются ему в голову, резко сменяясь расслабленным касанием подушечек пальцев. Тогда и только тогда он начнёт бить точно по нужным точкам, чтобы должным образом подготовить её, чтобы и думать забыла о боли. И кто только внушил ей это?

Её вздохи уничтожают его самообладание, звук своего имени заставляет пальцами впиться в бёдра и быстро вытащить язык, не позволяя Альберих к себе прикоснуться. Она не отделается грязными ласками, этого никогда не хватало.

Кончик языка коснётся бусины клитора, обведёт вокруг, выдохнет на вылизанное место, чтобы она вздрогнула и расслаблено откинула голову, немым жестом умоляя продолжить. И он прислушается, продолжив лизать, послушается, продолжив гладить и подчинится, когда она подведёт его ладони к своей груди. Осторожно сожмёт, мысленно смеясь с разочарованного вздоха, чуть потрёт сосок между пальцев, и едва почувствовав ёрзанье, отстранится, чтобы дочиста слизать всё. Чтобы потом выползти из под неё, заглянуть в бесстыдные глаза, утянуть к себе на колени, сжать ягодицы, пока она оживится, и крепко обнимает его за шею, прижимаясь носом к щеке. Зажмурит глаза, чуть приподнимаясь, отцепится от него, чтобы приспустить с него брюки, усмехнётся, убедившись в чужом желании и пристроится поудобнее, глаза зажмурив, чтобы не сорваться от чужого взгляда.

О, ей безумно нравится, когда на неё смотрят так, с безумным желанием, словно нет никого более способного утолить его жажду здесь и сейчас… Руки вернутся на талию и плавно потянут вниз, заставляя её прерывисто дышать через нос. Это так глупо, пытаться удержать себя, когда едва ли кто-то её услышит, а рядом человек, которому она отдаётся добровольно…

— Значит… Ты мне всё-таки супруг, а не заботливый любовник? — спросит она и откинет голову назад, полностью опустившись на чужой член.

А он засмеётся, и спрячет лицо в её плече, осторожно прикусит его, чтобы охладить чужой пыл. Выдохнет через нос, принимаясь зализывать отметину и успокоится, как только руки ласково лягут ему на макушку. Так он поймёт то, что она привыкла и он может безболезненно продолжить начатое, но прежде…