Hell to the Heavens (СИ)

Дайнслейф стиснет в руках ладони Альберих, радуясь встречи с ней. Коснётся губами пальцев, шепча слова о его счастье и сожалении прийти раньше. Прошепчет о том, что её отец мёртв от рук принца, близнеца путешественницы, что её ищут, что она должна быть осторожна, что явиться могут в любой момент, что она должна принять бессмертие… И почувствовав чужую дрожь, отпустит руки, позволяя девушке обнять себя. Она выросла, став безупречной, очаровательной девушкой… И капитаном. При боге. Вряд ли бы покойный отец оценил бы это, и амулет Царицы тоже привёл бы его в ярость. Но так даже лучше, так никто из псов бездны не посмеет рассматривать её как принцессу.

— Теперь ваш долг, это не угодить в руки ордена, Кэйа… — тихо скажет он, проводя по макушке принцессы. — Я буду рядом, теперь всегда…

И услышав согласие, погладит ту по голове, устремив взгляд на небо. Где-то вдали алеет закат. Он нашёл её лишь по вовремя подобранной записке, выпавшей из кармана её отца. Почерк почти истёрся, но это уже ни к чему, он нашёл её. И больше не позволит ей потеряться.

— Я должен подарить вам бессмертие, чтобы этого не сделала бездна…

— Чтобы её не ограничивало время моей жизни? — спроси она, нахмурившись. — Я не хочу возвращаться туда. Но если это избавит меня от ещё каких-либо связей с тем, что находится под землёй…

— Не в наших силах разорвать лишь одну их них… — шепчет он, касаясь губами закрытого глаза. — Через неделю я принесу всё что нужно, и мы наложим на тебя проклятие…

— Останешься ли ты со мной после этого? — спокойно спросит она, проведя по звезде на чужих доспехах.

— Считайте это моей свадебной клятвой… — ответит хранитель ветви, крепко обнимая принцессу. — После этого, у меня не будет никакого права оставить тебя наедине с орденом…

И Альберих ему поверит, мягко сжимая чужие плечи, выдохнет от поцелуя в макушку, а после глаза поднимет, в чужое лицо отчаянно смотря.

— Любишь ли ты меня, или делаешь потому что должен? — спросит она, приложившись щекой к чужому плечу, словно не желая пораниться о то, что увидит в чужих глазах.

— Безумно люблю… — услышит она, хоть и не поймёт того, что в чужих словах ни капли лжи.

Она поведёт его домой, обещая привести в орден, улыбнётся, шепча о том, что так он может не прятаться ото всех. И почему-то, ему захочется играть по правилам этого города.

— Просто не ругай сильно бога, и для вида тебя воспримут своим… — она улыбнётся, запирая дверь дома, скинет корсет и накидку, исчезая в кухоньке и окончательно поверит чужим словам, ощутив руки у себя на талии.

Альберих знает, для этого человека слова не являются пустым звуком, знает, что тот останется рядом, что бы ни произошло. Осталось только приучить его к жизни в городе свободы и тогда… И тогда она не потеряется, останется лишь привыкнуть к чужому обществу около неё. Наверное она тоже к нему привыкнет, а там… Так же сильно полюбит этого человека, в конечном итоге лучше варианта не найти. Её принимают неправильной. Это приятно. Надо будет представить его магистру. Оставить где-нибудь в ордене под своим начальством. Прошептать о том, что кроме формы ему ничего не нужно… Ох, наверное ей это не понравится, но к тогда… Тогда придётся устроить его в гильдии…

Кэйа выдыхает и ставит на стол тарелку с тушёным мясом и яблоками. Пусть поест, пока можно сделать в спокойной обстановке. Она улыбнётся, проводя по макушке рыцаря и сядет рядом, спокойно смотря на него.

— Я завтра схожу, сделаю второй ключ. В казармах места не найдётся, а отправить тебя в свободное плаванье я теперь не могу… Если честно, я и не хочу, ты же не возражаешь? — спросит она и увидев чужой кивок, примется за пищу. — Приятного аппетита, Дайн…

И услышав идентичное пожелание в ответ, ласково улыбнётся. Надо будет подумать о том, чтобы расположить его в своём жилище. Второй кровати в её комнатке не поместится, а на пол она его не положит, выходит…

— Твоей клятве суждено сбыться до ритуала… — спокойно скажет она, и заметив удивлённый взгляд, скажет. — Постель у меня одна, тебе придётся разделить её со мной…

— Ваше Высочество…

— Нет, я не приму возражений и… Называй меня здесь по имени. Ты же сам хочешь, чтобы орден бездны ни за что меня не нашёл…

На это рыцарю возразить нечего. Он кивает, принимаясь есть. Слишком спокойна она для их разговора. Слишком спокойно говорит, словно мир не сгорит от её неверного решения… И рыцарь прикроет глаза, не желая спрашивать что-либо ещё. Это так странно… Он улыбнётся, закончив с едой и осторожно обнимет, услышав довольный вздох. Она замечательная, и такая ласковая… Видимо жизнь здесь требует уступок.