Hell to the Heavens (СИ)

И метнёт взгляд в дверной проём, где окажется рыцарь, что под смех капитана, мягко обнимет её, оставляя осторожный поцелуй на виске Кэйи, что поднимет голову, мягко целуя рыцаря в ответ.

— Кли, солнышко, это мой муж… — и Дайн спокойно посмотрит на девочку, устроив голову на её плече, оставит ещё один поцелуй на щеке девушки и заберёт у неё орехи, собираясь измельчить их.

И Девочка восторженно запищит, будет задавать ей вопросы, заставляя улыбаться обоих. Будет тискать её руку, смотря как запекается печенье, будет оглядывать Дайнслейфа, попытается потрогать его за руку, а потом распахнёт глаза, смотря то на девушку, то на хранителя.

— А почему ты никому ничего не говорила об этом?

— Потому что счастье любит тишину, дитя… — ответит ей блондин, крепко обнимая капитана за плечи. — Тем более, я не хочу чтобы кто-то задавал моей милой лишние вопросы…

***

Они встретятся на пике буревестника когда всё будет готово к ритуалу. Солнечный лень приятно ударит по лицу. Хранитель закончил своё поручение, Альберих — свою зачистку. Он улыбается, целуя её в уголок губ, а потом приподнимает повязку, заглядывая в прокаженный глаз. Иссиня-чёрной краской нарисует знак на её веке и крепко обнимет, проводя носом по её щеке…

— Ты можешь почувствовать… Желание… Не бойся этого… — тихо заговорит он, опуская ту за землю. — Всего одно слово и я сделаю всё, что ты пожелаешь…

И она согласится, дрожащими руками обнимая шею Дайнслейфа, заурчит, позволяя тому обнажить себя, крепко обнимет его ногами, смотря так взбудоражено, та задрожит, и выгнется в спине.

И хранитель вопьётся зубами в чужую шею, прикоснётся к её животу, выжигая четырёхконечную звезду под чужим пупком. Примется зализывать укус и вздрогнет от жжения на плече. Такая же звёздочка. Он улыбнётся, поглаживая её бока. Прикроет глаза, принимаясь вылизывать её ключицы. Словно снова ощутил эту печать на себе. Только теперь безумное желание не будет мучить его несколько дней. И он улыбается, принимаясь кусать чужие плечи, крепко прижимая её к себе крепко-крепко, опустится к груди, принимаясь соски чужие вылизывать, и под выдохи восторженные, притронется к девичьим бёдрам, почувствует влагу и заурчит тихо, пристраивая поудобнее. Его Кэйа, его милая Кэйа… Теперь его никто не остановит…

И сжимая зубы на бусинке, осторожно проникает в чужое тело, вылизывает ореол, посасывает, тихо замычав от ногтей, что в кожу его головы впились. Он фыркнет, чувствуя как она задышит под ним, а после начнёт двигаться, покрывая поцелуями груди и ключицы, поглаживая чужие бёдра, медленно-медленно, вопьётся в них ногтями, в шею девичью вгрызаясь. Рычит тихо, крепко обнимая ту, и под чужие стоны погладит по ягодицам, чуть сжимая те, почувствует как царапают его спину и выдохнет, ослабевшее в тисках сжимая. Укладывается щекой на грудь, в чужое сердцебиение вслушиваясь, закрывает глаза, не двигаясь, замрёт, и нос в груди чужой спрячет, зажмурится, от запаха кожи пьянея.

Кэйа в его руках такая ласковая и слабая, едва держит в своих руках, заглядывая в восторженные глаза. Он вздыхает, позволяя себе провести руками по её щекам, коснётся языком солнечного сплетения, на пробу поддаваясь назад, чтобы понять, может ли он продолжить. Нет, лежать на чужой груди безумно приятно, как и ощущать давление стенок, но оно ослабевало со временем, соблазнительно приглашая проникнуть поглубже…

А потом рыцарь, словно проснувшись, примется двигаться вновь, руки перемещённые на плечи, к земле прижмёт, прильнёт к губам, принимаясь их зализывать, а юркнув языком в чужой рот, переплетёт языки, запястья крепко сжимая, зашипит, чувствуя как содрогается его тело, как сожмётся, не выпуская… И она вскрикнет, откидывая голову и в спине выгибаясь. Рыцарь оставит осторожный поцелуй на чужом бедре и ляжет с ней рядом, покинув тело. Проведёт пальцами по метке и почувствовав чужую дрожь прижмёт девушку к себе, нашёптывая на ухо той обещания быть всегда рядом.

***

— Мы нашли её… — говорит вестник, приклонив колено перед принцем. — Ошибки быть не может. Леди Альберих жива и отныне бессмертна… Дайнслейф о том позаботился…

Итэр нахмурится, чувствуя шевеление бездны, что вновь над архонтом повисла, явно с целью узнать что-либо ещё… Он знает, леди Кэйа — капитан кавалерии в городе под покровительством лживого бога. Порою он следил за своей сестрой, видел эту девушку, но… Мало ли кто может носить схожую фамилию, мало ли кто может иметь смуглую кожу, мало ли у кого глаза голубые. А потом он понимает, что ни разу не додумался заглянуть чуть поближе. Если капитан действительно та, о ком урчит бездна, то он редкостный дурак…

— Ты уверен? Спросит он, делая шаг навстречу.

— Более чем. Кэйа Альберих, смуглая кожа, синие волосы, яркая звезда под глазной повязкой и более тусклая, что не скрыта, бастард дома Рангвиндров, появившаяся на пороге их дома из неоткуда, примерно в тот год, когда они бежали, и предатель Дайнслейф, постоянно вьётся возле неё, даже супругом ей стал…