Hell to the Heavens (СИ)

Он уберёт всех и каждого, кто посмеет встать у него на пути. Заставит девушку смотреть лишь на него, касаться и думать только о нём… Жаль случайных зевак, что это увидят, но они сами виноваты в том, что посмотрели в её сторону.

На губах расцветает довольная улыбка. О, она обязательно окажется рядом, в его осторожных объятиях. Он никогда не отпустит её, никогда не позволит посмотреть на кого-либо, не позволит думать о ком-то помимо его.

Но ради неё он готов на различную грязь. Ради неё он станет безумцем, но в конечном итоге всё равно окольцевать чужую талию, уткнуться носом в плечо и забыть обо всём…

Обо всём, что не имеет значения, обо всём, что не связано с ней.

И он зажмуривается, медленно проводя рукой по стене. Он хочет чтобы его любили. И его будут любить! Ей ничего не останется кроме того как выбрать его. Никто не заберёт у него его судьбу, потому что иначе быть просто не может, ведь…

Он устранит любые проблемы на своём пути. Переубедит всех, кто усомнится в этом… Не позволит кому-либо протянуть к ней свои руки…

А потом, подобно дракону, окольцует своё сокровище, никому не позволит смотреть на неё. Потому что хочется, хочется уткнуться носом куда-то в плечо, так же мягко притянуть к себе и довольным котом заурчать, наконец-то дорвавшись до желанного. Прикроет глаза, мягко склоняя голову в бок.

Дайнслейфу она позволяет слишком многое. Позволяет называть себя звёздочкой, позволяет класть руки на плечи, мягко уводя за собой в неизменно деланно невинное свободное время. Их отношения на братские похожи куда больше, чем с Рагнвиндром. То ли дело в Джинн, укравшей всё время и внимание сводного брата, то ли чужое уважение к чужим границам, хоть то и совсем не свойственно той. Он прикроет глаза, мягко улыбаясь. В светловолосом видеть противника слишком тяжело. Несмотря на все нежности, на все колкости и прочее, что якобы могло бы кричать о том, что они пара. Всё вдребезги разбивалось отсутствием чего-либо помимо этого.

Аякс осторожно подкрадывается к ней, плавно проводя подушечками пальцев по плечу. Заставляет ту мягко улыбнуться, отвлекая от привычного круга общения.

Дайнслейф усмехается, уводя Альбедо куда-то в сторону. Он слышит негромкое: «Ты проиграл». И сам невольно усмехается с абсурдности, пару мгновений не замечая вопросительного взгляда и непонимания того, почему те отошли, пообещав закончить немногим позднее.

Её пальцы окажутся сжатыми в чужой ладони, голубые глаза уставятся в идентичные. Он определённо идиот, раз растерял весь свой пыл, едва наткнувшись на интерес в чужих глазах. Глубоко вздыхает, позволяя себе прикрыть глаза на одно-единственное мгновение, а после осторожно касается губами чужой щеки.

Он уже говорил ей о том, что она безумно нравится ему, скажет это снова и снова, пока не окажется ещё ближе, до возможности укладывать голову на плечо или на колени, пока ему не позволят заключить её в самые крепкие объятия, пока не впустят куда-то под кожу, позволяя прощупать всё, до чего только дотянутся руки… Пока нестабильное, хрупкое нравится, не станет приемлемым люблю. Он выдыхает, замечая краем глаза её собеседников. Замечает как отличник пониже тихо смеётся, а потом всё же следует за Дайном, явно не желая этого делать. Он больше не позволит ей проводить так много времени в их компании, он намерен вытащить для себя как можно больше времени, если вообще не всё, что она проводит вне сна и школы.

— Аякс? — тихо спросит она, прикасаясь пальцами к месту поцелуя, прикроет глаза, не замечая приподнятых уголков губ. — Зачем ты так внезапно?

Хочется рассмеяться, но он сдерживается, протягивая ей руку. Пару раз ему удавалось проводить её до дома, сейчас же он намерен получить самую малость побольше. Просто потому что он и так слишком сильно бьётся о стены, существование которых наверняка — загадка даже для самой Кэйи.

Она примет её, смотря уже спокойнее. Сама внезапность, а к спонтанным приливам ласки никак не привыкнет, мило смущаясь и стыдливо взгляд отводя. Совсем не та, которую видят эти двое. Хотя… Это снисходительное подмигивание со стороны её друзей, не давали и ему покоя. Они наверняка знают об этом. Слишком много она общается с ними и эта троица наверняка знает друг про друга всё, ну или почти всё, имеющие право называться всем без пресловутого почти.

Он осторожно тянет её на себя, встречаясь с недоумением в чужом взгляде. Но шаг навстречу ему всё равно делают, поднимая уголки губ, в желании сказать какую-то колкость. Не выходит, мальчишка прижимается к её лбу своим, отпускает руки, мягко положив те на её щёки. Мысленно считает до трёх и отпускает, довольно прищурившись.

— Пойдём, я хочу поговорить с глазу на глаз, если ты не будешь против… — он сдаётся, понимая, что они должны объясниться, что должны всё чётко и ясно расставить по своим местам и разобраться с тем, что они должны делать дальше.