Helter Skelter: Правда о Чарли Мэнсоне

У Стефани Шрам появилось собственное дело; теперь она владеет школой дрессировки собак. Пол Уоткинс и Брукс Постон сколотили свою группу и выступают с ней в различных клубах округа Инио. Их песни оказались достаточно хороши, чтобы послужить музыкальным сопровождением документального фильма о Мэнсоне, снятого Робертом Хендриксоном.

После пожара Джордж Спан продал ранчо инвестиционной компании, намеревавшейся перестроить его в гостиницу в американском силе для туристов из Германии. Джордж же приобрел другое ранчо, неподалеку от Кламат-Фолса, штат Орегон, — и им, как и прежде, управляет Руби Перл.

От Хуана Флинна я давненько не получал весточек, но его судьба меня вовсе не беспокоит. Хуан всегда был способен самостоятельно позаботиться о себе. В последний раз мы встречались у меня в кабинете, но отчего-то Хуан представляется мне сидящим на огромном белом жеребце: за спиной у ковбоя сидит красавица, крепко цепляясь за дружка, чтобы не свалиться с коня во время бешеной скачки к закатному солнцу. Подозреваю, Хуан именно так и представляет себе собственный образ.

После убийства жены Роман Полански снял несколько художественных фильмов, включая и новое прочтение “Макбета”. В его версии кинокритики отметили ряд тревожных параллелей с убийствами на Сиэло-драйв. Сам же Полански позировал для иллюстраций к его интервью в журнале “Эсквайр” с воздетым блестящим ножом и, по сообщениям прессы, вновь вернулся в Лос-Анджелес, поселившись в доме неподалеку от Сиэло-драйв, 10050.

Адвокат Полански, работая в тесном контакте с ДПЛА, разделил награду в 25 тысяч долларов следующим образом: Ронни Ховард и Виржиния Грэхем получили по 12 тысяч долларов каждая, тогда как Стивен Вейс (мальчик, нашедший орудие убийства — револьвер 22-го калибра) получил тысячу.

Ни Дэнни ДеКарло, ни Алана Спринджера не оказалось поблизости, чтобы принять участие в дележе. Вскоре после процесса по делу Уотсона Дэнни, отпущенный под залог до суда по федеральному обвинению, связанному, естественно, с оружием, бежал в Канаду; его нынешнее местопребывание неизвестно. По выражению офицера ДПЛА, байкер Эл Спринджер попросту “исчез”. Мне не известно, жив он или мертв.

Ронни Ховард пробовала работать официанткой в коктейль-баре, но удержаться на этой работе ей оказалось не по силам. Куда бы Ронни ни обратилась, по ее собственным словам, ее встречали не иначе как “стукачку в деле Мэнсона”. Несколько раз ее избивали по дороге домой с работы, а однажды вечером кто-то выстрелил в окно ее гостиной. Пуля пролетела в нескольких дюймах от лица Ронни. Возможного убийцу так и не нашли, и на следующий день Ховард заявила репортерам: “Я жалею, что не удержала язык за зубами”.

Виржиния Грэхем устроилась работать секретаршей в юридической конторе и, казалось, быстрым темпом возвращается к нормальной жизни, когда вдруг серьезно нарушила условия досрочного освобождения. Когда я пишу эти строки, ее все еще разыскивает полиция.

Через семь месяцев после того, как Билл Фарр отказался открыть судье Олдеру, кто именно передал ему текст показаний Виржинии Грэхем о планируемых “Семьей” Мэнсона “убийствах знаменитостей”, Олдер вновь вызвал Фарра в суд и предоставил ему выбор: или назвать источник, или оказаться за решеткой.

Законы Калифорнии оберегают конфиденциальность общения журналистов с источниками их репортажей. Впрочем, уже после суда по делу об убийствах Тейт — Лабианка, Фарр оставил работу в “Лос-Анджелес геральд экзаминер” и теперь исполнял обязанности пресс-секретаря. Олдер заявил, что, поскольку Билл уже не является журналистом, закон более не защищает его.

Фарр возразил — и, на мой взгляд, весьма убедительно, — что, если приказ Олдера останется в силе, от этого пострадают как средства массовой информации, так и публика. Лишившись гарантированной анонимности, многие воздержатся от передачи прессе важной информации — и свобода слова окажется под угрозой. На основании Конституции и собственных убеждений, Фарр наотрез отказался назвать имена лиц, передавших ему упомянутые сведения. Однако он прислушался к совету адвокатов и объявил, что копию показаний Грэхем ему передали, нарушая судебный приказ об ограничении гласности, два юриста и еще один человек. Назвать их имена Фарр, впрочем, вновь отказался.

Подчиняясь приказу Олдера, адвокаты защиты Дэйи Шинь, Ирвинг Канарек и Пол Фитцджеральд, а также обвинители Стивен Кей, Дональд Мюзих и я сам выступили в суде. Все шестеро заявили под присягой о своей непричастности к передаче показаний Фарру. Очевидно, двое из шести солгали. Все, что мне известно, — это то, что я не передавал Фарру показаний Грэхем. Кто это сделал? Догадка читателя в этом случае будет ничем не хуже моей.

Судья Олдер признал Фарра виновным в гражданском неподчинении Суду и приговорил бывшего журналиста к неограниченному сроку заключения. Тот просидел в окружной тюрьме Лос-Анджелеса сорок восемь дней, после чего был отпущен на свободу по приказу судьи Верховного суда Соединенных Штатов Америки Уильяма О. Дугласа, до принятия окончательного решения по его апелляции.