Hold Me (СИ)

Видимо, София любит темные оттенки, но они не вгоняют в уныние и не устрашают. Выглядит очень изысканно. У женщины есть свой вкус. Она проводила парней в их комнату, а меня повела в соседнюю:

— И как тебя угораздило связаться с ним? — Улыбается.

Совсем не так. Это он связался со мной.

София открывает комнату, вручив мне ключ. Эта комната не больше моей в городе, вот только здесь сразу видно, что кто-то живет, кто-то приложил руку и облагородил. Пахнет красками, и я тут же замечаю в углу мольберт с красками на столе. Пахнет маслом. Я с удовольствием вдыхаю ароматы, что, кажется, замечает женщина:

— Рисуешь? — Улыбается. — Это моя мастерская. Пришлось обставить одну половину, как обычную комнату, ибо я часто валюсь с ног после написания картин, а тут вот — кровать.

Я улыбаюсь. Что ж, очень удобно.

— Не стесняйся, — София берет меня за плечи, расправляя их. — Ты очень зажата.

Пытаюсь поблагодарить её, но язык вяжется узлом. Правда, меня поражает то, что женщина не воспринимает это, как признак невоспитанности. Она качает головой, все с той же улыбкой:

— Боже, я так хотела внучку, а мне принесли этого ворчуна, — я хихикаю, ведь от неё так и исходит какая-то теплота:

— Не так уж он и плох, — говорю в защиту, но София машет ладонью у меня перед носом:

— Пф, поверь, его терпеть невозможно.

— Я всё ещё здесь, — Дилан встает на пороге, держа в руках Засранца, и хмуро смотрит на женщину, после чего отпускает котенка ко мне в комнату.

— А почему у меня? — Хлопаю ресницами, подняв на парня глаза. Дилан усмехается, сунув руки в карманы кофты:

— Чью комнату засирает, тот и убирает, — улыбается, когда Засранец запрыгивает на стол, роняя упаковку с кисточками. Я щурю веки, взглянув на женщину:

— Беру свои слова назад. Он невыносим.

Она пожимает плечами, улыбаясь в ответ. Что ж, с ней мне удалось найти общий язык.

— Ладно, пока располагайтесь, а я пойду раскладывать ужин, — она подносит ладонь к груди. — Тот русый парень такой тощий! Я ему побольше наложу, — разворачивается, покидая комнату, а я еле сдерживаю смех, как и Дилан, который бросает на меня взгляд, убрав улыбку с лица, и тянется к ручке, закрывая за собой дверь.

Стою на месте, вздохнув полной грудью, и снимаю с плеч рюкзак, еще раз осмотрев комнату, которая явно принадлежит творческому человеку. Замечаю гитару у стены. Светлые обои приятно гармонируют с общим настроением комнаты. Кладу рюкзак на кровать, подходя к балконной двери, и толкаю её, выходя на балкон. Мне открывается вид со склона на крыши остальных домов и верхушки деревьев. Чуть ниже свет от парка и колесо. Вижу впереди лес, а чуть левее морской горизонт. И где-то в груди становится тепло. Опираюсь локтями на перила, согнувшись.

Не верю, что подобное место реально.

***

Ужин проходит в удержании смеха над Томасом, которого с такой добротой и желанием помочь откармливает София. Мне его жалко. Хотя, Дилан ведь предупреждал. Я давно так плотно и хорошо не кушала, даже живот стал немного выпирать под кофтой, что удивительно для меня. Женщина не стала нас задерживать, зная, что мы устали с дороги, поэтому отпустила, сказав, что сама вымоет посуду. Приняв теплый душ, что крайне непривычно, я быстро направилась в комнату, чтобы никого не задерживать.

И вот. Три ночи, а сна ни в одном глазу. Даже после долгой дороги, хотя, мне он принес только удовольствие. Смотрю в потолок, пытаясь привыкнуть к новому месту, сажусь, поправляя съехавшую лямку темного лифчика под белой майкой. Поворачиваю голову в сторону открытой балконной двери, и прикрываю глаза, прислушиваясь к «ночным» звукам. Ночной город не сравнится с этим. Хочется выйти на улицу и прогуляться, но местность мне незнакома. Вдруг потеряюсь?

Слезаю с кровати, босыми пятками топая к двери, и приоткрываю её, вспомнив о наличие замка. Выглядываю в темный, тихий коридор, моргая, чтобы глаза привыкли к мраку. Обычно в это время я шла за латте, но здесь я могу позволить себе только воды, так что уничтожу ею жажду. Тем более, женщина показала мне, где находится фильтр на кухне, откуда можно пить. Оставляю щелку у двери, идя по коридору, и удивляюсь тому, что половицы совсем не скрипят под ногами. Прохожу мимо комнаты Софии тихо, боясь потревожить её сон, но после ускоряюсь, спеша к лестнице. Спускаюсь, вглядываясь в темноту, и боюсь оступиться, так что держусь рукой за перила, медленно ступая на ступеньки вниз.

Стук.

Кто-то явно не думает вести себя тихо, поэтому хлопает дверцами полок. И у меня нет сомнения в том, кто это. Я подхожу к раскрытым дверям кухни, на которой горит подсвечник. Обнимаю себя руками, наблюдая за тем, как Дилан достает с полки шкафчика упаковку чая и останавливает на мне взгляд, повернув голову. Смотрит. Молчит. Переступаю с ноги на ногу, впервые поборов в себе дискомфорт:

— Вряд ли на полках завалилась банка колы, — шепчу.

— Думаю, латте здесь ты тоже не найдешь, — голос Дилана хриплый и громкий, поэтому поднимаю ладонь, оглядываясь:

— Тише, — прошу с беспокойством, а Дилан лишь улыбается, поднимая и вертя в руке упаковку чая: