HOMO Navicus, человек флота. Часть первая

Он лихорадочно вспоминал названия звезд и созвездий на теплом летнем небе, а она называла расстояние до них в парсеках, интенсивность свечения в канделах, сопутствующие планеты и спутники. Штурман потух. Он понял, что с такой умной женщиной удовлетворить свои первобытно-половые инстинкты не удастся. Он начал «отрабатывать»:

– Извини, дорогая, но проводить тебя, как и составить компанию на ночь, не могу. Служба зовет. Я заступаю дежурным по кораблю и должен покинуть тебя немедленно.

На этом эпизоде штурман делал паузу и выжидательно смотрел на лишенных схода.

– Ну-ну, не тяни, и что? – вопрошали они с лихорадочным голодным блеском в глазах и детской верой в хороший конец сказки.

Штурман не обманывал их ожиданий. После эффектной паузы он с гордостью ставил всех в известность о конце скоротечного романа. Это помогало утвердиться профессионально и сгладить собственную растерянность при тестировании на профпригодность, а также еще раз доказать, что все женщины – просто женщины, и именно женское начало в них доминирует:

– И вот тут она и говорит: «Что ж ты раньше не сказал, миленький? Ну, давай в этом подъезде, в стояка, и по-быстрому!»

Сидящие восклицали, завидовали, смаковали и строили надежды.

Саня Жбанов тоже слышал этот рассказ. Неоднократно. Более того, эта кандидат наук приходила к нему во сне. Сначала он уничтожал ее познаниями в астрономии, а потом долго и самозабвенно имел. Он не сходил с корабля уже два месяца, и поллюции, характерные для юношей в период полового созревания, а не для старшего лейтенанта, навещали его регулярно. И вдруг долгожданный и неожидаемый уже сход. Саня не сошел – ринулся. Кабак гремел музыкой и манил женским призывным смехом. Саня выбрал. Девица, натанцевавшись, сообщила, что живет еще с двумя подружками, которые не прочь познакомиться с таким красавцем.

– Скажите, Саша, а как вы относитесь к оргии? Я не знаю, что это такое, но не прочь поучаствовать вместе с подругами. Только для расширения кругозора, поверьте. Вообще-то, я не такая, но устоять против вас я не могу… Да и подруги как сестры мне, мы всем делимся…

У Жбанова от ее слов кружилась голова и сладко ныло в паху. Все ночные грезы обещали материализоваться.

«Группенсекс, группенсекс…», – билось в висках. Происхождения слова он не знал. Не знал и языка оригинала, но интуитивно думалось, что это немецкий. Ведь именно немецкая порнография изобилует не сюжетами, а телами и вожделенными частями тел. Ее он видел. Две кассеты. Понравилось.

Случайная подружка (Катя? Лена? Оля? Света?) о чем-то продолжала щебетать. Он смотрел ей в глаза, кивал, с чем-то соглашался, но видел только п…. Нежную, розовую, слегка влажную, припорошенную темными волосками… Ы-ах, аж челюсть свело…А ТРИ п…?! Через два месяца сида?! Вот это подарок, вот это счастье!

Сомнений в собственных силах не возникало. Цифра «три» начала казаться мелковатой, по сравнению с цифрой, скажем, «шесть».

– Все, все, поехали, – потянул он Катю-Лену-Олю-Свету к выходу. Та не сопротивлялась.

Такси летело быстро. Жбанов успел вкусить поцелуев и помять девушку в разных местах, распаляясь от ее хихиканья и «подожди-потерпи» еще больше. Он уже ничего не соображал. Все! Заслонила! П…! Она была гораздо больше, чем эта выделенная буква. Она ЗАТМЕВАЛА Вселенную!

Двухкомнатная квартира приветливо распахнула двери, и там действительно были еще две девушки. Дверь открыла одна из них.

Бушующие гормоны били в виски Жбанова тяжелыми кузнечными молотами и были готовы брызнуть… из глаз.

Оргия началась быстро и сопровождалась стриптизом. Вскоре танцующие и пьющие девицы остались в одних плавках. Сорвал свою одежду и Жбанов, не отрываясь от созерцания колыхающихся перед ним (всего в метре!) трех пар грудей.

Он лихорадочно решал, кого трахнет первой. Все три были неплохи, но долг джентльмена подсказывал, что первой должна быть та, с кем пришел. Катю-Лену-Олю-Свету надо было отблагодарить за праздник. А потом он трахнет каждую в отдельности, а потом всех трех одновременно, а потом…

В это время кто-то похлопал его по плечу. Сзади. Жбанов отмахнулся от этого похлопывания, как от мухи, но оно было настойчивым. Музыка смолкла. Раздраженно обернувшись, он узрел трех здоровенных, приветливо улыбающихся амбалов. Каждый был выше Жбанова на голову. Один из них ухмыльнулся:

– Хорошо танцуешь!

Все зареготали. Другой приобнял его за плечи и повел на кухню. Жбанов не сопротивлялся. Гормоны куда-то исчезли, а вместо них внизу живота появился мерзкий неприятный холодок. На кухне амбал без видимых усилий приподнял Жбанова и посадил его на кухонную плиту.

– Будешь рыпаться – включу, а ребята тебя за плечи придержат. Бить не будем. Вот твои документы, их можно выкупить. Цена – 700 рэ. Время – до двух часов дня. Иначе они лягут на стол твоему начальству с подробным описанием того, где, с кем и в каком виде ты, коммунист, развлекался. Все ли понятно?