Homo

—Вы меня извините, уважаемый доктор, но есть некоторые слова, превращающиеся в голословное оскорбление, если правдивость их не доказана.

—Почему же “голословное”? По крайней мере, половина вашей сегодняшней проповеди была посвящена медитации, являющейся, с точки зрения буддизма, вершиной человеческого совершенства. Недаром она называется у вас “царственной ражд-йогой”.

—И что же вас не удовлетворяет в медитации?

—Прежде всего, то, что она призывает человека освободиться от мыслей, как раз и отличающих человека от животного. Разве это не так?

—Конечно, так. Еще великий Ауробинцо Гхош говорил, что способность думать - это замечательный дар, но способность не думать - дар еще больший. Вам, как врачу, должно быть, хорошо известен психологический закон, по которому все открытия совершаются тогда, когда останавливается мыслительный аппарат, когда в действие вступает интуиция.

—Вы знаете, не известен, причем не только мне, но и никому из серьезных ученых. Вы просто путаете сознание, представляющее способность осознавать себя, и логику собственной мысли с мыслительной деятельностью вообще, которая способна осуществляться и в подсознании. Внезапное осознание конечной части этой подсознательной деятельности как раз и воспринимается, как озарение, непонятно откуда взявшееся, как интуитивная находка. Хотя, если уж быть точным, то далеко не все открытия совершаются интуитивно.

—Я чувствую, что вы не решаетесь признать интуицию важнейшим способом проникновения в законы вечной материи.

—Зато вы, как вижу, поистине храбрый человек, боюсь только за чужой счет, раз так смело апеллируете к интуиции. Ибо интуиция - штука красивая, но ненадежная. С моей точки зрения, она имеет право на существование только как вспомогательное средство и только там, где ошибка не может иметь пагубных для человека последствий, например, в искусстве или в чисто теоретической науке.

—Интересно, на чем же основан этот ваш страх?

—В первую очередь, на жизненном опыте. Я, видите ли, являюсь потомственным медиком, как-никак третье поколение врачей, и поэтому приведу вам пример на близком для меня материале. Как ставили свои диагнозы мой дед или даже мои родители? Они делали заключение о причинах заболевания на основании признаков, которые сами по себе не могли служить доказательством, потому что встречались и при других заболеваниях - просто при одних они встречались чаще, а при других реже. Больше того, поставив диагноз, тогдашние врачи просто-напросто не могли объяснить, почему они поставили именно этот диагноз, ибо он возникал у них в сознании после подсознательного сравнения того, что они видели сейчас, с тем, что они видели много лет назад, и где диагноз подтверждался вскрытием или авторитетным утверждением какого-нибудь медицинского светила. Они были интуитивисты милостью божьей. Что же надо было, чтобы стать опытным врачом в то время? Две вещи: многолетний - именно многолетний! - опыт практической деятельности и талант подсознательного сопоставления малозаметных признаков, позволяющих достаточно точно угадывать (угадывать, а не определять в истинном значении этого слова) диагноз. Сейчас же большинство диагнозов ставится на основании четких, принципиальных критериев, освоить которые можно достаточно быстро и просто. И после этого вы будете призывать меня возвратиться назад, к интуиции? Благодарю покорно! Но вернемся, однако, к медитации. Как, по-вашему, ради чего люди должны к ней стремиться, что их в ней привлекает?

—Вероятно, именно в медитации люди находят ответы на все мучающие их вопросы, получают молниеносное и чёткое решение всех проблем, ощущают озарение и экстаз, когда всё становиться простым и понятным.

—Очень хорошо, что вы сами назвали медитацию экстазом. Дело в том, что интуиция и экстаз проходят совсем по разным департаментам. Для того, чтобы интуитивное решение “пришло само собой”, надо много знать в данной области, кроме того, надо сознательно или неосознанно поставить себе задачу и зафиксировать на ней свое внимание. А вы, призывая к медитации, предлагаете или сосредотачиваться на первом попавшемся под руку предмете, по примеру Кришна-мурти, или вообще освобождать себя от всех и всяческих мыслей: именно тогда и должно возникать решение всех и всяческих проблем. Тут встает интереснейший вопрос: откуда же, по вашему мнению, появляются во время медитации мудрые мысли и открытия, если информация извне, да и сама мыслительная деятельность для этого не нужны?

—Мистер Брэдли, в том-то и дело, что мудрость не оказывает влияния извне, она не проникает откуда-то в глубины духа, она там живет.

—И поселил ее там, конечно, бог! Или, вернее, несотворенная природа, как вы его называете. Интересно, таким же термином называл его и упомянутый мною Спиноза, но это было больше трехсот лет назад. Как видно, время для вас если и не остановилось, то явно замедлило свой ход. Еще немного, и вы по примеру Фауста сможете воскликнуть: “Остановись, мгновенье, ты прекрасно!” Во всяком случае, удобно для вас.

—Вы иронизируете?