Homopark в моем багажнике

И все посмотрели на Деда-Улитку. Он сидит на своем стульчике, совсем отрешенный и безучастный. В руке у него листок, на котором он недавно что-то писал.

Папа-Улитка. А белый дом, хотя он уже и черный, кажется, догорает.

Мама-Улитка. Скажи, дорогой, а черная река приближается и уже совсем близко?

Папа-Улитка. Да… Они приближаются… Неужели сама не видишь.

Сын-Улитка. Что нам делать?

Мама-Улитка. Вероятно, встречать гостей.

Невеста-Улитка. Это что, все, тараканы???..

Мама-Улитка. Да, милочка, они.

Папа-Улитка. Ты только не волнуйся! Может, все и обойдется.

Сын-Улитка. Вот тут ты, Папа, ошибаешься. Не обманывай, как в детстве. Я их тоже видел. Вчера…

Невеста-Улитка. Мы их видели.

Мама-Улитка. Не в таком количестве, как сейчас.

Приближается нарастающий гул.

Он складывается из шелеста множества ног, усов и жестких панцирей. Иных звуков нет. Нет голосов, криков, команд. Постепенное движение вырастает в четкий ритм.

На листе лопуха появляется Белый Таракан. Он подчеркнуто небрежен. И эта подчеркнутость выдает в нем неуверенность «первого мгновения». По периметру всего лопуха видны лишь головы тараканов. Шевелящиеся усы, «сканирующие» доступное им пространство. Кажется, что усы живые и существуют сами по себе. А фонарики на голове светят и набирают яркость от слов своего вождя.

Белый Таракан. Добрый день! Вернее, добрый вечер. Не пугайтесь, ради Бога, не пугайтесь… Мы пришли сюда не пугать вас! Первое – сообщить, что изменился весь миропорядок, но вам ничего не угрожает. Все, что было, ушло в прошлое. Мы его не забудем и вспомним каждого. Мы все были несвободны, но теперь все изменится.

Белый Таракан посмотрел в сторону Деда-Улитки и вдруг улыбнулся.

Привет, старина. Ты помнишь меня?

Дед-Улитка смотрит на него широко открытыми глазами.

Узнал, узнал! Вижу, что узнал! Мы с тобой тоже пострадали тогда, в ту ночь, перед рассветом. Я был совсем мальчишкой, не удержался на этом дурацком лопухе и упал в какую-то банку, брошенную здесь. Выкарабкаться я выкарабкался, да вот стал совсем белым. И вот смотри, стою перед тобой, живой, крепкий. Хочешь, подеремся? Так, для забавы. Ладно. Про твою ничего не знаю. Но все узнаем. О! А это твои дети и внуки? И я мечтаю об этом. Но не время, надо трудиться, как раб на галерах. А теперь второе. Мир будет принадлежать нам! Сильным и энергичным!! И те, кто пойдут за мной, увидят этот мир. А кто будет бунтовать, сотру в порошок. Шучу. Все будет в рамках правового поля. (Деду). Рад был повидаться. Пора. (Обернувшись). Мы будем бороться с привилегиями. Думаю, такого пространства листа даже для вашей семьи многовато. Хватит и части.

Белый Таракан уходит. Исчезают и все тараканы по периметру листа, шевелившие усами и светившие фонариками. Но мгновенно та часть лопуха, на которой стоит домик Деда-Улитки, отрезается. Дом падает со своим хозяином в бездну. Уже оттуда, из бездны, веером летят белые листки, исписанные Дедом-Улиткой. Всех охватывает оцепенение.

Мама-Улитка (очень тихо). Папа…

Сын-Улитка подхватывает листок и сначала не понимает, что текст, написанный на нем, предназначен для него. И все совершенно машинально подхватывают листочки и читают про себя.

Сын-Улитка. «Дорогой внучек, я понял раньше, чем все вокруг окунулись в происходящее, поэтому тороплюсь тебе написать…»