Hoshi (СИ)

Дома деревни Добби закончились, и твердые крыши под ногами сменил рыхлый песок. Музыка — а теперь, когда в ход вступили флейты-пимак, Рё не сомневался, что это именно она, — становилась всё громче и громче. Впереди показался тёплый свет, контрастно очертивший край обрыва, свидетельствующий о том, что там, внизу, у подножья, танцуют в своем диком танце языки пламени. Демон уж было хотел ускорить шаг, но так и не осмелился, заметив сидящий на этом самом краю силуэт. Некто незнакомый тут же обернулся, почувствовав чужое присутствие, и воин приподнял руки вверх в жесте, означающем, что он не представляет угрозу. Хотя угрозой он, безусловно, мог бы стать за долю секунды, если бы только захотел.

— От тебя несет темной энергией, — донесся до ушей уставший девичий голос, который показался Рё смутно знакомым, и он бы совершенно точно не услышал его сквозь бой барабанов, если бы не чуткий слух.

— А от тебя несет алкоголем и отчаянием, — подходя ближе и пытаясь рассмотреть, кто с ним говорит, он по-хищному потянул носом воздух. — Чудный запах. Особенно эти нотки тоски с послевкусием горечи. Тяжелый день?

Странная девушка с перьями в волосах и разукрашенным лицом, в легких, так немного скрывающих, одеждах, смотрела на него без опаски. Сидя по-турецки и держа кожаную мешковатую фляжку на уровне коленей, она едва заметно ухмылялась в ответ на услышанное замечание.

— Говорят, демоны любят питаться эмоциями, из которых были рождены, — прозвучал задумчивый ответ незнакомки, которая в свою очередь не без любопытства рассматривала воина. Алкоголь притуплял чувство страха, и она даже не пыталась держать язык за зубами. По трезвости у неё бы заговорить с темным духом смелости не хватило. — Тебя породило отчаяние, — договорив последнее слово, девушка отхлебнула из фляжки и поморщилась.

Рё пренебрежительно хмыкнул, решив не пускаться в споры и оправдания. Отчаяние ли было тем чувством, что толкнуло его на путь падения? Чувством, что заставило сказать «да» на вопрос согласен ли он стать демоном? Возможно. Когда из года в год душа распадается на части под тяжестью проклятия, а за плечами ничего, кроме сожалений о канувшем в небытие прошлом, сложно не отчаяться.

Воин без страха подошел к краю обрыва вплотную, рассудив, что раз девчонка-шаманка не страж, то там, внизу, он не увидит ничего секретного. От зрелища, представшего перед его глазами, брови в удивлении поползли вверх. Ничего подобного он отродясь не видел.

Костёр полыхал, трещал, выплевывая в воздух ярко-рыжие искры. Расположившись на почетном месте в самом центре, он, казалось, разгорался еще жарче от ритмично отплясывающих вокруг него полуголых тел. Увлеченные ритмами музыки, мужчины с костяными ожерельями и перьями на одеждах двигались вокруг пламени, ловко переставляя ноги и отбивая мелодию на маленьких барабанах, что они держали в руках и подмышкой. Кто-то наигрывал на флейтах, но кто, воин не видел. Почти обнаженные, на взгляд Рё, женщины, образовывали внешний круг и, кружились в танце вместе с бубнами, хлопали в ладоши, но их хлопки заглушили звуки музыки и звон их же инструментов. Остальные сидели на местах и что-то живо обсуждали, а демон внимательно смотрел на аборигенов и не мог понять, что это за чудаковато выглядящие люди.

— Кто вы такие? — повернувшись к незнакомке, спросил он. — Почему так разукрашены, раздеты, и что это за движения такие странные?

Рыжие блики заплясали на её лице, и губы девушки растянулись в загадочной полуулыбке.

— Мы Патчи. Племя организаторов турнира. Всё, что мы носим и делаем, вся наша жизнь — это ритуал. Дань уважения предкам и Великому духу, милостью которого мы ходим по этой земле. Откуда же ты пришел, демон, что узнаешь о нас только сейчас?

«Патчи». За дни, проведенные в бараке команды «Фунбари Онсен», Рё слышал о них не раз, вот только представлял их иначе. Ему и в голову не могло прийти, что кто-то может выглядеть… так. Подобно невиданным диким животным.

— Шаманы держали меня на привязи, так что я не особо в курсе происходящего, — сухо ответил воин и кивнул на фляжку в руках незнакомки: — А что у вас за праздник такой, что ты сидишь здесь одна и напиваешься с горя, пока всем остальным, похоже, весело.

Он наслаждался тем обстоятельством, что может поговорить с кем-то новым, настроенным не враждебно. В доме шаманов с ними стремился общаться разве что Йо, вот только это не было взаимно. Слишком уж этот парень напоминал Рё Асаху, и из-за этих ассоциаций беседы с ним превращались в пытку.

— Свадьба, — глаза девушки остекленели, уставившись куда-то вперед, и она снова отхлебнула жгучее пойло, но на этот раз даже не поморщилась. — Парень, который мне нравится, женится на моей лучшей подруге.

— У-у… Неразделенная любовь? — протянул воин так, словно на этой теме собаку съел. — Понимаю. Я умер, потому что женщина, которую я любил, предпочла другого.