Hotel California

Я ждал возвращения Рюцике, продолжая рассматривать пластинки многих известных групп. Хоть мне и было уже 27 лет, но, как и любого человека, переполняло раздирающее любопытство того, с чем он может столкнуться, развернувшись на зов. Отчаяние? Радость? Ты никогда этого не узнаешь, пока не развернешь свое тяжелое существо в ином диаметре. И потому я ждал любого сигнала, словно офицер на перепутье, который укажет ему верный из всех вариантов путь. Рассматривая пластинки, я все не мог не думать о своем нынешнем состоянии. Что-то таилось за пеленой моего сознания и не могло прорваться через нее. Что-то тянет его и растягивает. Вместе с этим представала картина женщины с осьминогами, но… она словно была на широком черном занавесе, за которым скрывалась особая правда. Чего? Настоящего или утерянного? И почему так много вопросов задает мое сознание? А может быть…

Во всей комнате зазвучал ритм гитар, сопровождаемый ударами по барабанам. Такая знакомая мелодия. Ну, конечно, как тебе не знать ее, Исумара.

– Теперь… можешь развернуться. – протянула Рюцике.

Она стояла передо мной в одном лишь сером пиджаке, которым я накрыл ее при прогулке на Одори. Все ее тело было обнаженным, открывая выразительные черты ее стройной фигуры. Из-под пиджака виднелась линия груди, что скрывалась под его стрелками. Хоть он и был велик Рюцике, но придавал всей ее наружности особую юношескую красоту. И заметив это, мое тело наполнилось сильными колебаниями в пенисе. Я хотел прижаться к ней. Поцеловать линию грудей. Быть рядом уже навсегда.

– Ты…вспомнила эту песню? – только произнес я, остановив свой взгляд на лице Рюцике.

– Да, ведь она звучала в фойе, когда мы с тобой впервые встретились. – она подошла и положила руки мне на грудь. – Тебе нравится?

– Что ты в одном пиджаке?

– Не только это…

– Да, мне очень нравится – и сразу почувствовал на себе тепло мягких губ Рюцике. Она медленно приложила ладонь к моей шее. Ее волосы бегали по моему лицу, вызывая особое волнение по всему телу.

– Исумара, ты… хочешь станцевать со мной? – она подняла свой широкий взгляд, продолжая держать мою шею. – Ну, можем и просто послушать мелодию или…

– Только не сбивай шаг. – прошептал я и взял ее ладонь в свою, одной держа за плотную талию.

Мы двигались в медленном ритме, переходя с одной позиции в другую. В этот момент между нами предстало что-то неуловимое, словно мягкий эфир. Оно кружилось вокруг нас. Сближало наши тела. Рюцике держала свою голову на моей груди, иногда подпевая про себя куплет «Hotel California»¹.

– у тебя так бьется сердце. – произнесла Рюцике. – очень тяжелым темпом, словно…вот-вот вырвется.

– Тебя это немного беспокоит?

– Знаешь, оно как двигатель: так плотно и сильно стучит, что я даже…

Я посмотрел на нее и заметил яркий блеск в ее карих глазах. Ее лицо было смиренным, но отдавало от себя сильной любовью и искренностью, которая пробуждается в особый момент. И он настал. Я поцеловал Рюцике и прижал за обнаженную талию. Все

_____________________

¹«Hotel California» – песня группы Eagles из одноимённого альбома, выпущенного в 1976 году.

ее тело отдавало необъятной шелковистостью и стройностью. Грудь была возбуждена. Ее руки обвили мою шею, и передо мной предстала совсем иная Рюцике, которую я знал. Своим существом я узнавал знакомые мне черты светлого лица, современную короткую стрижку и свежесть тела. Однако в ее объятиях я чувствовал небывалую искру, что пронизывала все ее тело. Мы не видели пространства вокруг нас. Только наши тела.

В одно мгновенье мы оказались на полу. Я продолжал целовать Рюцике, замечая, как ее рука водит по моему пенису. Не успев вставить, я почувствовал у нее влажность, пробиравшуюся по стенкам влагалища. Медленными толчками я стал двигаться внутри, ощущая теплоту всего ее тела. Она задвигалась под мною. Дыхание усиливалось. Ее взгляд бежал по моему лицу, скрываясь в долгих поцелуях. Она сильно обхватила мою шею, прижавшись головою, и я кончил в нее. Я продолжал находиться в ней, слушая учащенное дыхание ее груди. Ее глаза были прикрыты. Тело немного сопровождалось легкой судорогой, в которой я узнавал ее. Рюцике. Она еле заметно посмотрела на меня с легким движением в кончике губ.