Hotel «Rодина»

Он сел на чемодан, но тут же импульсивно вскочил, зачем-то рванулся к морю, но остановился на полпути, постоял, нервно переминаясь с ноги на ногу на горячем песке, и вернулся назад, опять усевшись на чемодан.

Его охватило нервное возбуждение. Не отрывая глаз от моря, он растерянно шептал: «Не в добрый час прибыл я сюда. Что же это делается? Жвачки летали, теперь самолёт упал. Хорошо ещё, что на пляже и в море никого не было, вовремя народ разбежался. Большое же кладбище здесь получилось бы! Горе-то, какое, что ж стряслось-то? Как же так? Ясная погода, чистое небо, безветренно. Топливо что ли закончилось? Пора бы и спасателям появиться, хотя, видимо спасать-то уже некого. Мама дорогая, что делается-то, что делается!»

Неожиданно слух к нему вернулся.

– Горячо благодарим спонсоров нашего рекламного радиоблока, – заканчивал своё выступление диктор, - китайскую фармацевтическую компанию «Фармкомбикорм» и акционерное общество «Вешние воды», официального мастурбатора…

Диктор запнулся и быстро поправился… официального дистрибьютора компании «Coca-Cola». Телефон рекламного отдела: 600–60–60. Оставайтесь с нами.

Сразу за этим из репродуктора зазвучала музыка. Беззащитный женский голос отрешённо выводил:

– Мама ма-марихуана - это не крапива, не бери её. Мама, ма-марихуана, ты её не трогай: лучше без неё…

Глава II

За дюнами родился быстро нарастающий рёв мощного двигателя, оттуда, поднимая во все стороны струи песка, показался чёрный джип. Он нёсся прямо на Караваева, и он испуганно попятился, но джип, как вкопанный, остановился в метре от него. Из него легко выпрыгнула по виду цыганка, молодая, черноглазая, в длинной красной юбке с кружевными оборками и с цветастой шалью на плечах. Левой рукой она прижимала к груди голенького ребёнка в подгузнике с пустышкой во рту.

Она подошла к нему, а он торопливо и взволновано заговорил, почему-то полушёпотом, часто кивая головой в сторону моря:

– Здравствуйте! А я уже думал, что не встречу здесь людей. Здесь, здесь такое сейчас случилось, такое случилось. Прямо на моих глазах самолётище в море упал. Вон туда посмотрите. Вещи, видите, в воде плавают? Пополам переломился, как игрушечный, и затонул. Всё так быстро произошло, так быстро… страшное дело. У вас телефона нет? Надо бы в МЧС позвонить или ещё куда…

– А, шо ж здесь страшного? – не дала ему договорить цыганка, бесцеремонно и хищно его разглядывая. – Они здесь каждый день падают по два-три на дню.

Непроизвольно отметив, что цыганка поразительно похожа на артистку Анастасию Заворотнюк из популярного телесериала «Моя прекрасная няня», Караваев, растерянно сказал:

– Как это? Не понял? Как такое может быть, чтобы в одном и том же месте каждый день самолёты падали?

– Падают, соколик, ещё как падают, – ответила цыганка, – мы, дядя, тут уже привыкли к этому. Мы тут, как бы, ко всему привыкли.

Караваев стоял, ошарашенно переваривая сказанное.

– Не веришь? Да, вот те крест, чистую правду говорю, – зевнула цыганка, быстро и небрежно перекрестившись, почему-то слева направо. – Падают, падают, дядечка. Место здесь гиблое, дыра тут какая-то над морем образовалась. Её облетать нужно. Дыра эта, дядечка, типа, как пылесос в себя всё всасывает. Ну, а кто в неё угодил, тому «кирдык». Врубаешься?

. Водитель курил, и внимательно разглядывал Караваева, она повернулась к нему.

– Ну, шо, Колян? Я ж тебе говорила, шо никого на пляже не будет. Шо они враги себе, шо б после вчерашнего-то морские ванны здесь принимать? Блин, бензин только зря пожгли. А этот, - она коротко хохотнула, кивнув головой в сторону Караваева, - этот видать с Луны свалился.

– Так поехали на аллею. Хрена ж здесь торчать? – грубо бросил водитель, закуривая ещё одну сигарету.

Цыганка медлила. Она раздумчиво качнула головой.

– Погоди, Колян, дай раскумекать, не пустыми же ехать.

Мягкое «г» цыганки выдавало в ней южанку. Ветерок донёс до Караваева сладкий запах табачного дыма, у него закружилась голова и он, краснея, обратился к водителю:

– Друг, угости сигареткой. Курить дико хочется, а купить здесь негде.

Парень ногтем «выстрелил» недокуренную сигарету к его ногам, ощерившись, прогнусавил:

– Докури, лошок, но учти, что у меня «сифон». Научно сифилис называется. Знаешь, что это такое?

Совсем не ожидавший такого обхождения Караваев обиделся.

– Зачем же так, парень? Я вроде к тебе по-человечески, как мужик к мужику, как курильщик к курильщику, а ты хамить. Ты, видать, в армии не служил, и родители тебя не пороли, когда ты поперёк лавки лежал, а надо было бы, – сказал он.

– Чё, ты, сказал, козёл старый? Ты, чё гонишь, сохатый? – озлился водитель, оскаливаясь и приподымаясь в кресле. – Может тебе ещё и «косячок» забить? Или харю тебе надрать? Надрать тебе харю, уродище?

Караваев укоризненно покачал головой и взялся за ручку чемодана.

– Пойду я, золотые вы мои. Прощайте. Консенсуса, чувствую, у нас не предвидится.

Цыганка остановила его, придержав за руку, и строго прикрикнула на водителя: