Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов

— Меня зовут Александрит, но лучше называть просто Алек, — быстро представилась дева, смотря на меня строгим взглядом. — Я отвечаю за все записи о лунарянах и у меня есть множество вопросов…

— Необязательно заваливать Ребиса горой вопросов, — вновь заговорил Конго. — Позже вы сможете пообщаться с ним более обстоятельно.

— А если что-то произойдёт, и информация бесследно исчезнет⁈ — выкрикнула она, хватаясь за грудь словно за больное сердце.

В очереди послышались тихие смешки:

— Любительница лунарян…

— Опять она за своё…

— Алек не меняется…

— Я упрощу задачу, — заговорил я, сделав шаг вперёд. — О лунарянах я узнал впервые только сегодня. Вживую не видел и даже не представляю, как они могут выглядеть.

— Но как такое возможно⁈ — продолжала возмущаться Алек. — Если существует древний вид самоцветов, то должен существовать и древний вид лунарян! Просто обязан!.. Нет, я должна свериться с бумагами… — прошептала она тихо, но через мгновение резко подняла голову. — Если ты не знаешь, это не значит, что древних лунарян не было! Я докажу это, и ты мне в этом поможешь! — высказалась дева и побежала куда-то прочь.

Следующей оказалась… Рутил!

Я даже не успел заметить, откуда она там появилась, как и дева с длинными чёрными волосами позади неё, которая ошарашенно глядела на медика перед собой.

— Если самоцвет потеряет часть тела, то вместе с ней потеряет и часть своей памяти, а также слабеет без подпитки солнцем. Кристаллиты подвержены подобным слабостям?

— Я не теряю память, если лишаюсь части тела, — начал отвечать я, вспоминая прошлое. — Однако от света я все же зависим. Без подпитки я быстро устаю и могу даже заснуть, как это было под водой.

— Понятно… — задумчиво проговорила Рутил, отходя в сторону.

Дева с длинными чёрными волосами вышла вперёд.

— Меня зовут Борт, — коротко кивнула она, сверля меня изучающим взглядом.

— Я помню твой голос. Ты меня несла с кем-то…

— Со мной! — из очереди помахала рукой самоцвет с каре из яркого желтого кристалла.

— Ах, Борт и Желли, — покивал я, вспомнив второе имя. — Спасибо, что донесли меня до Школы.

— Так ты был в сознании? — удивилась Борт.

— Лишь короткими моментами. Твой вопрос касается сражений? — прямо спросил я, исходя из её слов прошлой ночью.

— Именно так.

— Как я уже говорил ранее, о противнике с луны мне мало что известно, — осторожно произнёс я, наблюдая за реакцией остальных. — Однако я полон решимости вернуть Аквамарин. Если бы не она, я по сей час лежал бы на морском дне. Если для этого нужно сражаться, то я буду сражаться…

Глава 9 Адаптация (III/III)

* * *

Сложно дать точную характеристику тому, что делал с моей головой Конго. Это с одной стороны можно назвать работой профессионального скульптора, который старательно работал над оставшейся частью статуи. Учитывая, чем я являюсь, то скорее всего, так оно и есть. Но лично мне вся эта процедура напоминала сложную многоступенчатую операцию челюстно-лицевого хирурга. Даже протезы какие-то имели место быть.

Используя довольно скудный набор инструментов, лысый монах методично стук за стуком лишал меня части тела, придавая голове нужную форму. Все осколки бережливо собирались после нескольких стуков в отдельной деревянной миске, которая стояла на столе рядом. Эти моменты сбора давали мне несколько секунд блаженной тишины. Её на самом деле очень не хватало. Конго делал перерывы только для сбора моих осколков с пола и иногда для замены инструмента.

Обсидиан с трудом справлялся с философским камнем, но прогресс всё-таки был.

За три с лишним часа мне проделали довольно глубокую дыру в голове, где обычно находится правый глаз у человека. Это привело к неожиданным последствиям — зрение в один момент пропало наполовину, словно я был ослеплен наполовину. Необычные ощущения…

— Зрение с правой стороны так и не вернулось? — в очередной раз спросил Конго, не отрываясь от своей работы, продолжая ковыряться у меня в голове.

— Нет, но… — неуверенно протянул я, сидя на стуле с задранной вверх головой и пытаясь понять собственные ощущения.

— Но?

— Иногда зрение справа возвращается, но как будто через какую-то неровную сетку. От этого становится некомфортно, если честно.

— Когда это происходит? — решил узнать он, не меняясь в лице.

— Когда ты берёшь миску с осколками в руку, — честно ответил я. — Возможно, между мной и осколками сохраняется какая-то связь… У самоцветов есть что-то подобное?

— Нет, — ответил монах, нависая надо мной. — В телах самоцветов может храниться их память, но связи с осколками после их отделения от основного тела у них нет.

— А глаза? Я видел, как та же Рутил или Фос свободно ими двигали, а зрачки имели свойство расширяться и сужаться подобно самым настоящим глазам.

— Это загадка даже для меня. Устройство глаз самоцветов — слишком сложно для глубокого изучения в текущих условиях.

— Но как в таком случае быть мне? — прямо спросил я, не понимая, как можно решить эту проблему в моём случае. — Даже если проделать мне дырки в голове, то они со временем зарастут кристаллом вновь…