Houseki no kuni: Философский камень в стране самоцветов

Новый голос раздался со стороны, напоминая мне голос молодого юноши лет семнадцати, но чуть более глубокий и с небольшой примесью надменности. Давно я не слышал мужских голосов. Очень непривычно на слух. Оторвав руки от илистой земли, в которой я искал осколки Топаз, я не спеша встал и обернулся в сторону, откуда донесся голос.

Истинная форма Акулеатуса отличается более гуманоидными чертами и размерами, придающими ему необычную элегантность даже по сравнению с Вентрикосус. Почти всё его тело, исключая голову, украшено чешуйчатой чёрной текстурой, которая изящно облегает его как наряд, сшитый из самого необычного материала. Его ноги, отличающиеся от привычных, заканчиваются двумя изогнутыми костяными отростками, которые служат ему опорой и придают его позе некую изысканность. Из-за плеч изящно выступает множество длинных чёрных усиков, которые не только создают интригующий визуальный эффект, но и, судя по всему, выполняют функцию хватательных органов, добавляя его образу загадочности и необычности. Его светло-серое лицо выражало гримасу некой надменности, в которой тем не менее хорошо проглядывалось небольшое волнение и интерес.

Он стоял всего в нескольких метрах от меня со сложенными на груди руками, ожидая ответа на свой вопрос. Вентрикосус же находилась чуть позади него, держась левой рукой за свое правое плечо, где теперь не было руки. Чёрный пугающий ожог находился на её плече и уцелевшем обрубке. Судя по нахмуренному и отстраненному лицу старейшины, это причиняло ей ужасную боль. Вид Вентрикосус немного отрезвил меня, позволив отбросить мысли о Топаз.

— Магистрей Ребис. Можно просто Ребис, — скромно представился я, наблюдая, как стремительно вокруг темнеет. — А ты, я так понимаю, тот самый Акулеатус?

— Именно, — кивнул он, взглядом давая понять, что хочет услышать ответы на свои вопросы.

— Да, по воле случая мы стали союзниками с Вентрикосус, — подтвердил я, хватаясь за мизинец на левой руке. — Мой старый знакомый по имени Вольфганг Маркос, работавший в далёком прошлом над проектом с кодовым названием «адмирабилис», невольно стал причиной возникновения этого необычного союза и нашего текущего разговора.

— Истоки нашего вида уходят настолько далеко в прошлое, что на этой планете не осталось ничего, что могло бы поведать об этом, — недоверчиво спросил меня Акулеатус, не скрывая своего отношения. — И ты хочешь сказать, что лично знал того… «человека», с которого началась история нашего вида? Это просто невозможно, даже для таких бессмертных существ, как вы. На луне ничего толкового не смогли ответить мне касательно нашего вида и истории, а случайный потомок костей может? С чего нам знать, что это всё не красивая выдумка?

— Акулеатус, — одернула его Вентрикосус, бросив на него неодобрительный взгляд.

Тот недовольно нахмурился.

— Ну уж нет, сестрица, — неожиданно заявил он. — Это не баловство, каким можно пренебречь или относиться легкомысленно. Речь идет об истории нашей расы и ее будущем. Если уж мы и решили поставить крест на дальнейшем обмене с селенитами, обрекая наших родителей и подданных на жалкое существование в лунных кратерах, то должны быть уверены в правильности этого решения.

— Я уже сказала тебе достаточно, — настаивала она.

— Я думаю иначе…

— Мне не нужно доказывать что-либо или просить вас верить мне на слово, — заявил я, прерывая их зарождающийся спор. — Меня спросили, и я ответил, хотя и не обязан был это делать. Я –прародитель своего вида, а не случайный потомок костей, как ты выразился. И будь благодарен своей сестре, что нам удалось заключить перемирие и найти выход из сложившейся ситуации с минимальными потерями для обеих сторон. Если бы речь шла о союзниках селенитов, даже с благородными целями спасения своей расы, я не стал бы церемониться. Так поступил бы и Маркос, если бы его творениям угрожала опасность. Но к сожалению, его с нами больше нет.

Акулеатус внимательно разглядывал меня некоторое время, прежде чем выдохнуть глубоко.

— Ох, вероятно, долгое пребывание на Луне сказывается на моём мышлении, — прошептал он с тихой усмешкой, помассировав виски. — Ладно. Я доверяю своей сестре более чем кому-либо ещё, поэтому не стану сейчас копаться в истине и ставить под сомнение решения нашего старейшины. Это было бы неправильно с моей стороны.

— Акулеатус… — прошептала Вентрикосус, полная признательности, глядя на своего брата.

— Однако я хотел бы получить полный ответ касательно твоих слов о селенитах.

— Что именно тебя интересует?

— Ты сказал, что не стал бы церемониться с теми, кто угрожает твоим сородичам. Каковы твои истинные намерения по отношению к селенитам?

— А ты сам не догадываешься? — удивлённо спросил я.