How to Read Literature Like a Professor

В романе Тони Моррисон "Возлюбленная" (1987) четверо белых мужчин подъезжают к дому в Огайо, где жила беглая рабыня Сете со своими маленькими детьми. В порыве решимости "спасти" своих детей от рабства она пытается убить их, но удается это только ее двухлетней дочери, которую позже назовут Возлюбленной. Никто, ни бывший раб, ни свободный белый, не может поверить или понять ее поступок, и эта непонятность спасает ей жизнь и спасает от рабства ее оставшихся детей. Имеет ли смысл ее неистовство? Нет. Оно иррационально, чрезмерно, непропорционально. В этом они все согласны. С другой стороны, в этом есть что-то, что, на наш взгляд, имеет смысл. Все герои видят четырех белых мужчин из страны рабов, которые едут по дороге. Мы видим, а Сете догадывается, что то, что приближается к передним воротам, - это Апокалипсис. Когда появятся четыре всадника, наступит последний день, время суда. Цветовая гамма Моррисон не совсем соответствует оригиналу Святого Иоанна - трудно придумать зеленую лошадь, - но мы знаем их, не в последнюю очередь потому, что она действительно называет их "четырьмя всадниками". Не всадники, не люди на лошадях, не конники. Всадники. Это довольно недвусмысленно. Более того, один из них остается верхом с винтовкой, перекинутой через колени. Это очень похоже на четвертого всадника, того самого, который в Откровении сидит на бледном (или зеленом) коне и которого зовут Смерть. В "Бледном всаднике" Клинта Иствуда персонаж произносит соответствующий отрывок, чтобы мы не пропустили смысл (хотя безымянный незнакомец в вестернах Иствуда - это почти всегда Смерть), но здесь Моррисон делает то же самое с помощью фразы из трех слов и позы. Безошибочно.

Что вы будете делать, когда Апокалипсис нагрянет на вашу дорожку?

Именно поэтому Сете реагирует так, как реагирует.

Моррисон, конечно, американец и вырос в протестантской традиции, но Библия для него - несектантская вещь. Джеймс Джойс, ирландский католик, часто использует библейские параллели. Я часто преподаю его рассказ "Араби" (1914), прекрасную маленькую жемчужину о потере невинности. Другой способ сказать "потеря невинности", конечно, - это "грехопадение". Адам и Ева, сад, змей, запретный плод. Каждая история о потере невинности на самом деле является чьей-то личной реконструкцией грехопадения, поскольку мы переживаем его не коллективно, а индивидуально и субъективно. Вот схема: мальчик - одиннадцати-, двенадцати-, тринадцатилетний, вот здесь - который до этого считал жизнь безопасной, несложной и ограничивался посещением школы и игрой в ковбоев и индейцев на дублинских улицах со своими друзьями, обнаруживает девочек. Точнее, одну девушку - сестру своего друга Мангана. Ни у сестры, ни у нашего юного героя нет имени, поэтому его ситуация несколько обобщена, что полезно. Находясь в раннем подростковом возрасте, рассказчик не имеет возможности справиться с объектом своего желания или даже признать то, что он чувствует, как желание. В конце концов, его культура делает все возможное, чтобы мальчики и девочки были разделены и чисты, и его чтение описывает отношения между полами только в самых общих и целомудренных терминах. Он обещает попытаться купить ей что-нибудь на базаре, в Араби, о котором идет речь в названии, но на который она не может пойти (в основном из-за религиозного ретрита, проводимого ее монастырской школой). После долгих проволочек и разочарований он наконец прибывает на базар как раз к его закрытию. Большинство лавок закрыто, но он наконец находит одну, где молодая женщина и двое молодых людей флиртуют так, что это не очень нравится нашему молодому свину, и она едва ли может потрудиться спросить, чего он хочет. Ошарашенный, он говорит, что ничего не хочет, а затем отворачивается, его глаза ослепляют слезы разочарования и унижения. Он вдруг понимает, что его чувства не выше их, что он был глупцом, что он выполнял это поручение от имени обычной девушки, которая, вероятно, никогда не задумывалась о нем.

Подождите минутку. Невинность - возможно. Но падение?

Конечно. Невинность, потом ее потеря. Что еще вам нужно?

Что-то библейское. Змея, яблоко, хотя бы сад.

К сожалению, ни сада, ни яблонь. Базар проходит внутри. Но у будки стоят два огромных кувшина, говорит Джойс, как восточные стражи. И стражи эти - библейские: "И изгнал он человека, и поставил на востоке сада Едемского Херувимов и пламенный меч, который обращался на всякую сторону, чтобы охранять путь к дереву жизни". Это Бытие 3:24, если вы ведете счет. Как мы все знаем, нет ничего лучше огненного меча, чтобы отделить вас от чего-то, и в данном случае это что-то - бывшая невинность, будь то Эдем или детство. Причина, по которой истории о потере невинности бьют так сильно, в том, что они окончательны. Вы никогда не сможете вернуться назад. Вот почему глаза мальчика застилают слезы - это тот самый пламенный меч.