добраться; у Зиновьева было скверное настроение, он даже почти желал выпустить кишки
кому-нибудь, будь-то человек или какая-то тварь. Его гнев немного остыл, уступив место
фатализму. Николаю больше не казалось выполнимой задачей выследить умирающего
командира взвода и двух молодых солдат — в основном, из-за того, что у него не оставалось на
это времени. Переход к часовой башне займет как минимум час; если они выяснят, как
включить колокольный звон, то исчезнут оттуда задолго до того, как он туда доберется.
Николай нахмурился, пытаясь успокоить себя, ведь ему еще необходимо было выполнить
свои планы — целую кучу дел. Он должен еще успеть навестить четырех человек. Кроме
доктора Аквино оставались еще солдаты — Чан и сержант Кен Франклин, а также рабочий
фабрики Фостер. Пока им всем было еще не по пути с Николаем, и он продолжал собирать
данные о
вертолете. Ему придется еще многое выполнить... и все же в ходе последних событий Зиновьев
чувствовал, что судьба обвела его вокруг пальца.
Николай остановился и повернул голову. Он услышал громкий удар, столкновение каких-то
больших предметов где-то дальше на западе, возможно, даже маленький взрыв, приглушенный
расстоянием. Секундой позже Зиновьев почувствовал небольшую вибрацию рельсов,
протянувшихся по середине центральной улицы. Только что-то масштабное могло так их
тряхнуть...
Николай не знал, что еще могло произойти, но был уверен, что они попали в неприятности.
Это утвердило веру Зиновьева в то, что он был единственным из них, кто обладал
необходимыми навыками; они полагались лишь на удачу, и не всегда удача благоволила им.
Впереди и слева, из подворотни между офисным зданием и обнесенной забором
многоэтажки, донесся булькающий стон, затем второй. Трое инфицированных волочились
оттуда в десяти метрах от Зиновьева. Они были слишком далеко, чтобы разглядеть их как
следует в восковом свете луны, но Николай заметил, что ни один из них не находился в
хорошем состоянии; у двоих отсутствовали руки, а ноги третьего были перебиты и, казалось,
будто он шел на коленях, каждый его шаг сопровождался чавкающим звуком.
- У-у-гх-х, - жалобно протянул ближайший зомби, и Николай прострелил его разлагающийся
мозг. Еще два выстрела — и двое оставшихся присоединились к первому, упав на асфальт с
тяжелым хлюпающим звуком.
Николай почувствовал себя куда лучше. Доведется ли ему увидеть своих двуличных
товарищей или нет — хотя он полагал, что, скорее всего, судьба снова сведет их вместе, — он
чувствовал себя превосходящим их во всем. Он — сильнейший человек и будет смеяться
последним.
Наполнившись новым притоком энергии, Николай побежал вперед, готовый встретить любой
новый вызов судьбы.
Глава 16
Дверь трамвая оказалась чем-то заблокирована, поэтому Джилл и Карлосу пришлось
вылезать через окно. Оливейра выглядел столь же изможденным, как чувствовала себя сама
девушка. Произошло, казалось бы, невозможное, фантастическое совпадение: вагон
остановился именно там, где им и было нужно, однако с другой стороны; последние несколько
часов этой адской недели были невероятными. Джилл полагала, что уже ничего не сможет
удивить ее. Двор часовой башни казался пустым и безжизненным, не было заметно никакого
движения, только тонкий туман, образованный масляным дымом, исходил от электрической
системы трамвая. Они двинулись к неработающему декоративному фонтану, который
находился перед главным входом, пристально вглядываясь в гигантские часы и маленькую
колокольню под крышей башни. Джилл терзали тяжелые мысли при воспоминании о Михаиле
Викторе. Девушка даже не была как следует знакома с мужчиной, который спас ей жизнь, и
понимала, что они потеряли ценного союзника. Нужно иметь сильный характер, чтобы вот так
умереть, ради жизни других... героизм — единственное подходящее здесь слово.
Джилл хотела так думать, но сейчас могла на это только надеяться.
- Думаю, нам теперь нужно найти колокольный механизм, - сказал Карлос. - Как считаешь,
безопасно ли нам будет разделиться, или мы должны...