I

Среди ночи внезапно засветился нетбук Клима и зарингтонил незнакомым вызовом. Клим мог поклясться, что такого не должно быть! Это же не сотовый, в конце концов, да и разрядился полностью бук-то! Спросонок, толком не соображая, открыл экран и с минуту таращился на обольстительную спасительницу. После недолгого молчания она, наконец, произнесла, – ты как секретный агент, к тебе даже не подойти, не пообщаться! Такое впечатление, что прячешься от меня, может, боишься чего? Родной, так нельзя

с девушками себя вести, приличные люди после такого прощания обычно женятся, поверь мне!

Клим согласно понурил якобы повинную голову, но искреннего раскаяния не чувствовал, наоборот, с удовольствием смотрел во все глаза на неотразимую брюнетку!

– Если ты проснулся и в адеквате, запоминай! На том же месте, где расстались, завтра в двадцать часов.

На этом связь прервалась, и экран погас, но Клим ещё с полминуты бессмысленно рассматривал тёмный квадрат при свете ночника. Толком он потом не заснул, промаялся до утра, вскочил ни свет, ни заря, пробрался на кухню и заварил крепкого чаю

с лимончиком. Скоро появились две ранние пташки-кухарки. Женщины вставали пораньше, им, бедолагам, приходилось готовить на добрых пару десятков человек. Квартира Клима сейчас как общежитие, помимо постоянных нескольких жильцов мелькали приезжие. Приедут, переночуют, уедут. Одни меняли других, следом третьи, пятые-десятые! Накормить всех надо. Магазины и рынок, в смысле снабжения продуктами, взяли на себя городские ребята Рукопашника с одобрения ЮЮ. Каждый день по списку, составленному поварихами, закупались и привозились на "каблуке" фрукты, овощи, крупы, хлеб, мясо, молоко. На следующий день картина повторялась, и сколько продлится такой режим, можно было только гадать. Занятые и озабоченные старшины местной Православной ячейки Ставр и Пётр всё время общались с разными людьми, решали какие-то вопросы, постоянно исчезали на день другой куда-то. Клим к ним старался с личными переживаниями не обращаться, не отвлекать по пустякам и, наверняка, делал он это зря, ведь напарник никогда не отказывал в помощи и совете, всегда находил время выслушать и поговорить.

Вот и сегодня Клим решил, никого не посвящая в свои дела, вечером тихонько улизнуть на назначенную встречу, хотя и понимал рискованность подобной прогулки в одиночку. Но проявить малодушие перед собой, перед креолкой, он не мог. Будь что будет!

Тем более ему очень хотелось увидеть эту сакральную, но такую неотразимую красавицу, даже несмотря на понимание той огромной разницы, что разделяла их.

Вечером Лафет с Булом доложили приехавшему Вратарю об исчезнувшем куда-то Климе.

Тот внимательно выслушал и, немного подумав, попросил пригласить Фрезу.

Лафет с радостью воспользовался возможностью ещё раз увидеться с предметом обожания и стремительным лосем умчался выполнять поручение.

Чуть ранее назначенного времени расположившись удобно на радужно раскрашенной скамейке, Клим пытался сообразить, каким образом они с креолкой оказались в парке.

Судя по гулким отголоскам шагов, они, несомненно, шли по туннелю, и ещё на выходе был слышен звон капели. Но тут никогда и ничего подобного не было, "ни туннелей, ни капелей". Вышли они сюда, в парк, именно здесь! Он мог поклясться – метров двадцать вправо к старому ясеню, и это было именно то место, где они так упоённо обнимались! Хотя чему удивляться, чего с них взять? Чародеи! Любой морок представят эти слуги лукавого, уж Клим это точно знает, прошёл сполна, кочергу и метлу им вместо десерта!

По-осеннему быстро убывал день, но вечер стоял тёплый и светлый, стала подтягиваться молодёжь, послышался девичий хохоток, забренчала гитара. Утонув полностью

в размышлениях своих, в томных воспоминаниях, наш герой не сразу увидел возникшую креолку. Она стояла метрах в пяти от него и улыбалась, смотрела на него и молчала!

Широко открыв глаза, Клим смотрел на её неземную красоту! Эта стройная брюнетка

с очаровательным лицом, с неимоверной феромональной активностью и такой мощью притягательных флюидов заставила забыть обо всём! Закружилась голова в блаженном вихре! Исчезли все окружающие, стихли мирские звуки, зазвучал торжественно грозный и завораживающий тяжёлый рок, стал слышен речитативом обволакивающий далекий голос, вещавший на незнакомом языке в такт музыке великой! Появилось непреодолимое желание всё забыть, подойти к этой красавице, обнять её и улететь в никуда или утонуть в бездне мглы, гостеприимной и родной! Уж он знает, какое наслаждение обнимать это упругое тело, целовать чувственные губы, впитывать манящий запах её волос и кружиться, кружиться в безвременье вселенной, падать в пропасть без дна! При этом забыть обо всём, не думая ни о чём, отринуть все мелкие людские и такие ничтожные страстишки, вот оно истинное наслаждение! Вот она настоящая жизнь, а не прозябание годами в этой пыли презренной, в ожидании смерти, так что не сомневайся, вперёд! Мешает!? Что мешает? А крест нательный мешает! Да мы его сейчас …